История политических и правовых учений

Одним из признаков государства, в том числе полицейского, является власть. Однако природа власти полицейского государства имеет свои отличительные свойства. Провозглашая целью правительства народное благо, порядок, теоретики полицейского государства игнорируют народ как источник власти. Конечно, в полицейском государстве можно наблюдать элементы либерального декорума. Но это не меняет сути, народ по-прежнему рассматривается только как объект административных манипуляций. Власть в полицейском государстве неизбежно приобретает сакральный характер, становится прерогативой узкого круга чиновников. Социально-политическое отчуждение отдельного человека от власти становится таким же атрибутом полицейского государства, как и отсутствие всякой свободы вообще. Исследователи политических идей нередко подчеркивали господский характер политической власти, особенно на ранних этапах полицейской государственности. В России, к примеру, в верноподданнических присягах от Екатерины I до Павла I обыватель обязывался присягой государю «верным, добрым и послушным рабом быть». В последующем квалификация «раба» принимает характер самообязывания индивида постоянно демонстрировать свою лояльность режиму, точнее, харизматическому вождю, которому при жизни никогда не бывает альтернативы, а после смерти он всегда превращается в тирана. В полицейском государстве, скорее в теории, чем на практике, взаимоотношения личности и государства могут быть признаны публично-правовыми. Либеральные правовые новеллы, время от времени имеющие место в полицейском государстве, не меняют главного: личность рассматривается как принадлежность государства, точнее, его аппарата. Массы являются строительным материалом для осуществления несбыточных идей. Это почти всегда приводит к великим жертвам и потрясениям. Таким образом, отношения между гражданином, с одной стороны, и государством — с другой, правильнее квалифицировать как властеотношения, а не как правоотношения.

Разделение властей в полицейском государстве скорее лозунг, чем реалия. Вся государственная власть «замыкается», как правило, на одном или немногих. Именно они в конечном счете осуществляют высшую законодательную, исполнительную и правительственную власть. Государство подобного типа при осуществлении своих многочисленных функций не особенно обременяет себя вопросом: законно то или иное действие или нет? Главное, чтобы это было «полезным и необходимым». Свобода от всяких правовых ограничений выражается в дискреционности полномочий административных (управленческих) органов.

Справедливости и объективности ради хотелось бы подвергнуть сомнению один поразительно живучий стереотип: говоря о законности, понимаемой как соответствие действий граждан и государственных органов существующему законодательству, следует отметить, что в теории полицейского государства не меньше, чем в правовом, заботились о соблюдении законности. Один из теоретиков полицейского государства И. Зоненфельс писал, что законы должны быть написаны ясным, четким и доступным языком с тем, чтобы все, как чиновники, так и простые обыватели, одинаково следовали юридическим предписаниям. Мировая история, в том числе современная, как раз свидетельствует о том, что несвободные, тоталитарные государства отличаются усиленной охраной своих юридических установлений. Другое дело, что эти установления не имеют никаких связей ни с теорией естественного права, ни с категорией свободы и индивидуальности человеческой личности, ни с другими постулатами, имеющими непреходящее гуманистическое значение. Именно поэтому в полицейском государстве стала возможной диффузия тоталитарных идей в положительное право, да и в доктрину тоже.