История политических и правовых учений

Сталину вполне оправданно вменяют в вину развертывание борьбы против своих политических противников. Теоретическая база под соответствующие меры оказалась внутренне противоречивой. В Отчетном докладе XVII съезду партии Сталин, с одной стороны, заявил, что эксплуататорские классы ликвидированы, что оппозиционные группировки разбиты и рассеяны и теперь уже «и бить некого». Но с другой — оказывается, почва для «нездоровых настроений» имеется и питательной средой являются «некоторые промежуточные слои населения как в городе, так и в деревне». Что эти слои представляют собой, ответа не последовало. Но выдвигалось исходное теоретическое положение: бесклассовое социалистическое общество еще надо завоевать и построить «путем усиления органов диктатуры пролетариата, путем развертывания классовой борьбы, путем уничтожения классов, путем ликвидации остатков капиталистических классов, в боях с врагами как внутренними, так и внешними». Отсюда и организационные идеи вытекали — чистка советско-хозяйственных организаций, чистка партии.

Венчала учение Сталина идея, согласно которой по мере продвижения советского общества к коммунизму государство и право будут все более укрепляться и накануне своего отмирания достигнут наибольшего расцвета[143].

Михаил Андреевич Рейснер (1868—1928) — ученый-юрист, преподаватель ряда учебных заведений, автор таких работ, как «Теория Л. И. Петражицкого, марксизм и социальная идеология» (1908), «Государство. Пособие к лекциям по общему учению о государстве» (1911), «Буржуазное государство и РСФСР» (1923) и «Право. Наше право. Чужое право. Общее право» (1925). Активный участник революционных событий, Рейснер, будучи приверженцем психологической теории Петражицкого (его он критиковал только за недостаточное внимание к коллективной психологии), именно на ее основе старался развить политические и правовые идеи марксизма. Тому способствовала революционная практика решения дел на основе революционного правосознания. Не без его влияния такая практика получила освещение в известном Декрете о суде.

Само государство Рейснер понимал как некий фантом психики, как внешнее проявление сознания и психики людей. Разделяя марксистские положения о надстроечном характере государства, Рейснер рисует его как определенную форму идеологии, как «систему понятий и идей». Основная масса населения живет вне государственного сознания, потенциально склонна к антигосударственному, анархическому идеалу. Анархический идеал людей в конечном счете реализуется в безгосударственном коммунистическом обществе. Это своеобразное восприятие Рейснером теории отмирания государства. И именно в свете такой своеобразной концепции Рейснер выступал против идеи государства диктатуры пролетариата.

Установление диктатуры пролетариата, по Рейснеру, повлечет за собой укрепление и усиление государственного аппарата (его репрессивных органов), приведет к консервации государства и отодвинет построение коммунизма. Кроме того, неразвитое правосознание не сможет создать новую пролетарскую государственность, а воспроизведет старое буржуазное государство, в котором диктатура класса выльется в диктатуру своекорыстных политиков. Такого рода замаскированная критика основной ленинской (и сталинской) идеи стоила автору зачисления в стан откровенных врагов советской власти.

Как идеалист, Рейснер расходился с основоположниками марксизма и в оценке движущих сил к достижению коммунистического идеала. Вместо постулатов экономического детерминизма он в качестве движущих сил пропагандирует чувства людей, интуитивное право, возникающее помимо государства и официального права. Ставку надо делать не на логику социологических законов, а на правовые эмоции, которые отличаются «характером требовательности насильственного осуществления своих прав, боевой их защиты, беспощадной мести за их нарушение». Массы во имя права идут на героические жертвы и потому добиваются успеха. В процессе социалистических преобразований господство интуитивного права позволяет избежать использования государственной власти и безболезненно перейти к коммунистическому самоуправлению.

Конечно, после Октября Рейснер вынужден был изменить свои взгляды (он признал необходимость установления диктатуры пролетариата), что, однако, так и не помогло. Он продолжал придерживаться психологического правопонимания. Классовое право пролетариата в Советской России — это и есть его интуитивное право, которое после революции стало господствующим. Оно и есть нормативная основа, а не какая-то идеологическая надстройка в виде формализованного права. Как и многие другие советские юристы, Рейснер, основываясь на высказываниях Маркса и Ленина, рассматривал новое послереволюционное право в качестве буржуазного. Классовую волевую теорию Рейснер подвергал сомнению. Ему импонировала аристотелевская теория, согласно которой в основе права лежит справедливость (уравнивающая и распределяющая).