История прибалтийских народов. От подданных Ливонского ордена до независимых государств

Ожесточенная борьба между прибалтийскими сословиями разгорелась также по вопросу проведения реформы органов юстиции, развернувшаяся во всей России после разработки в 1862 году по западноевропейским принципам так называемого «фундаментального регламента»[268]. Последний немецкий генерал-губернатор остзейских провинций генерал-адъютант барон Вильгельм Генрих Ливен (1800–1880), занимавший эту должность в 1861–1864 годах, старый курляндец, завоевавший доверие императора, созвал в 1864 году прибалтийскую сословную центральную судебную комиссию, которая должна была разработать соответствующий законопроект для Прибалтики в свете общей российской генеральной линии.

За столь внимательное отношение к провинциям по инициативе русских националистов Ливен был смещен. Когда после своей отставки он в последний раз прибыл в Ригу, то на перроне его встретили руководители немецких государственных учреждений. Вот как описал этот знаменательный момент Юлиус фон Эккард: «Когда Ливен вышел из своего железнодорожного вагона, то все встречавшие молча обнажили головы. Ливен на мгновение застыл от неожиданности, но затем с трудом овладел собой и продолжил движение. Со слезами на глазах он протягивал встречающим руку, называя каждого по имени. Затем при многозначительном молчании они расстались».

Центральная судебная комиссия, созванная в Дорпате, оказалась неудачной и в другом отношении. Ведь если представители прибалтийских сословий по наиболее важному вопросу – необходимости сохранения сословного права по выбору судей – в целом были единодушны, то по организационному устройству органов власти, несмотря на все усилия, к единому мнению они так и не пришли. Общего законопроекта выработать не удалось – сказались старинные традиции сословного чувства собственного достоинства, все еще определявшие поведение дворянства и представителей городов. В результате неуравновешенное противоречие между городом и деревней, горожанами и дворянами на время ввергло прибалтийских немцев с их сословиями в своеобразное состояние междоусобной войны, которая закончилась только тогда, когда зашаталось все здание сословного устроения. С 1867 года уже никто не сомневался в том, что русский национализм однозначно начал оказывать довлеющее влияние на политику правительства.

Проблема конституционных реформ в Прибалтике отягощалась тем обстоятельством, что после принятия 1 января 1864 года русского закона о введении земства[269] в остзейских провинциях появилось опасение в том, что правительство в Петербурге задумало распространить систему российских учреждений и на Прибалтику. И пока сторонники реформ, стремясь опередить центральное правительство, пытались предпринять решающие шаги по проведению независимой прибалтийской конституционной реформы, для противников новшеств решающее значение стало приобретать опасение в том, что признание необходимости осуществления реформ провинциальных конституций может дать русскому правительству желаемый повод для централизованного вмешательства.

Вместе с тем несхожесть конституций остзейских провинций и привычка к самостоятельному проведению в них Законодательных собраний привели к тому, что в XIX веке единого для всей Прибалтики проекта реформ создать так и не удалось. К ужасу сестринских провинций, в Курляндии в 1878 году даже всерьез стали задумываться о введении русской системы земских учреждений, поскольку предусмотренное российским законодательством хозяйственное самоуправление обещало создать для экономики края более благоприятные условия. Однако вытекавшее из этого предложение русского уполномоченного в провинции графа Гуго Кейзерлинга (1833–1903) было дворянством отклонено, поскольку оно опасалось проникновения в Курляндию российского права и русского языка.

В 1881 году как следствие отказа от исключительного права дворянства на владение поместьями политические права для невнесенных в дворянский реестр помещиков были расширены. При этом наиболее длительное время консервативной в данном вопросе оставалась Эстляндия. Отдельные же предложения (в 1870, 1872, 1876 и 1881 годах) по привлечению крестьян к управлению краем на заседаниях Законодательных собраний большинства не получили.