История России

Вернадский Г.В. Начертание русской истории. Прага, 1927. С. 39.

Геллер М. История Российской империи: В 2 т. М., 2001. Т. 1. С. 24.

свободный и почетный выход из родового быта в быт, основанный на других, новых началах; они получили возможность развивать свои силы, обнаруживать свои личные достоинства, получили возможность личною доблестью приобретать значение, тогда как в роде значение давалось известною степенью по родовой лестнице; в дружине члены родов получали возможность ценить себя и других по степени личной доблести, по степени той пользы, которую они доставляли князю и земле; с появлением дружи­ны должно было явиться понятие о лучших, храбрейших людях, которые выделялись из толпы людей темных, неизвестных, черных; явилось новое жизненное начало, сред­ство к возбуждению сил в народе и выходу их; темный, безразличный мир был встре­вожен, начали обозначаться формы, отдельные образы, разграничительные линии»15.

Дружинники, как и князья, руководствовались своими частными интересами, были движимы жаждой добычи, которой князья с ними щедро делились. Но их воен­ные успехи, производные от их воинской доблести и удали, тоже косвенно обслужива­ли интерес общий, интерес формировавшейся киевской государственности. И не толь­ко потому, что способствовали образованию военной элиты, без которой государство существовать не может. Ведь те же самые войны, расширявшие подвластные террито­рии, отодвигали внешние угрозы от территорий, захваченных ранее. Рейды в «дикое поле» стимулировались возможной добычей, но они же были профилактическим, пре­вентивным, как сказали бы сегодня, средством, упреждавшим набеги кочевников.

Удачно воюющий князь и его дружинники обеспечивали неустойчивый, не­прочный, но все-таки мир, бывший в ту эпоху большим дефицитом — особенно в при­легавших к степи землях. Такой князь не только размашистее пировал, но и больше торговал и строил, больше заказывал самых разнообразных товаров, давал работу разным людям, что способствовало выявлению и мобилизации личностных ресурсов в недружинные, гражданские, т.е. торгово-купеческие и ремесленные сферы деятель­ности. Об этом нам еще предстоит говорить подробнее. Однако создание органиче­ских источников мирного интенсивного развития оказалось для Киевской Руси зада­чей неразрешимой. Созданная же ею модель развития экстенсивного (посредством территориального расширения и контроля над торговым транзитом) не могла быть ни долговременно конкурентоспособной, ни долговременно стабильной. Потому что стратегически несостоятельной была сама установка на войну как ресурс развития, благодаря которой эта модель утвердилась.

Установка на перманентную войну сыграла не меньшую роль в распаде не успев­шей сложиться и упрочиться киевской государственности, чем родовой принцип леги­тимации власти. И дело даже не в том, что такая установка может сопровождаться ка­тастрофическими политическими ошибками, подобными, скажем, ошибке Святослава: разгромив Хазарский каганат, он ликвидировал защитный барьер Руси от степных ко­чевников, способный взять на себя последовавшие вскоре чувствительные половецкие удары. Дело и в том, что война, будучи главным инструментом строительства и укреп­ления государственности, рано или поздно из внешней превращается во внутреннюю.

Становление государства в Киевской Руси — хорошая иллюстрация к теории «стационарного бандита». Согласно этой теории, государственная власть возникает в результате оседания на конкретной территории силовых группировок, которые по­степенно переходят от хищнической разорительной поживы к окормлению стада и ре­гулярной стрижке шерсти. Но много настричь варяжские князья не могли, способство­вать окормлению — тоже. Уровень хозяйственного развития покоренных ими племен был крайне примитивным, объемы избыточного продукта оставались минимальными. Натуральных податей (мехов, меда, воска), которые взимались с населения и вывозились

15 Соловьев С.М. Чтения и рассказы по истории России. М., 1989. С. 169-170.

на международные рынки, для наращивания торговли князьям не хватало. Внешние захватнические войны какое-то время обеспечивали доступ к новым ресурсам и поз­воляли расширять пространство власти, которая, в свою очередь, использовалась для захвата новых ресурсов и еще большего территориального расширения. Но долго так продолжаться не могло.