История России с древнейших времен до наших дней

Одним из самых больных вопросов для правительства оставалось стремление дворян любыми путями уклоняться от обязательной военной службы. Никакие строгости для пресечения этого всеобщего явления результатов не давали, и в 1732 г. было решено удовлетворить желание дворянства ограничить срок военной службы, а некоторым из них и вовсе предоставить возможность не вступать в нее. В Военной комиссии под председательством Миниха проект на этот счет рассматривался долго и обстоятельно, в соответствии с его важностью. Наконец 31 декабря 1736 г. был издан Манифест, по определению С. М. Соловьева, «составивший эпоху в истории русского дворянства в первой половине XVIII века». Мотивировка принятия Манифеста ясно показывает его сословную направленность: «Для лучшей государственной пользы и содержания шляхетских домов и деревень». Теперь дворянин, имевший нескольких сыновей, одного из них мог оставить для управления имением, остальные по достижении 20‑летнего возраста должны были идти служить 25 лет. Но желавших выйти в отставку и среди тех, кто по сложившейся практике записался в полки в младенческом возрасте и ко времени появления Манифеста едва достиг 30 лет, было так много, что создалась угроза боеспособности армии, воевавшей в то время с Турцией. Поэтому действие Манифеста приостановили до окончания войны. После ее завершения охотников воспользоваться предоставленным правом отставки вновь оказалось такое множество, что в 1740 г. правительство распорядилось, чтобы отставки и от военной, и от гражданской службы давались только Сенатом. Причем генерал‑прокурору Н. Ю. Трубецкому предписывалось «смотреть накрепко, чтобы вместо немощных здоровые… для одной праздности от службы… освобождены не были». Отметим, что для солдат — бывших крестьян — вплоть до 1793 г. служба была бессрочной, и освободиться от нее они могли, лишь ударившись в бега (только в 1732 г. в бегах находилось 20 тыс. солдат). Бежали вследствие скудного довольствия и жестокостей.

Высшие чины государства понимали, что даже бездоимочным сбором налогов государственных доходов до требуемых размеров не увеличить и надо поднимать промышленность. Прежде всего обращалось внимание на увеличение числа суконных фабрик, «дабы армию без ввоза чужестранных российскими сукнами удовольствовать». Однако в условиях неразвитого рынка труда остро встал вопрос об обеспечении фабрик рабочей силой.

В результате промышленники получили право покупки крестьян без земель, для «вечного закрепления» их на мануфактурах, т. е. сфера принудительного труда еще более расширилась.

Особенное внимание в годы правления Анны Ивановны обращалось и на горное дело. Здесь надо было решить давно занимавший умы чиновников вопрос: «Что выгоднее — на казенном ли коште содержать железные и медные заводы или отдать частным людям и на каких условиях?» Признано выгоднее «компании партикулярным отдать». Утвержденный на этих основаниях в 1739 г. Берг‑регламент открыл дорогу переходу казенной промышленности в частные руки. Условия перехода определял генерал‑берг‑директор немец А. К. Шемберг, ставленник Бирона. Им были допущены крупные злоупотребления: за два года он похитил огромную по тем временам сумму — 400 тыс. руб., нанеся ощутимый ущерб и без того тощей казне. Но махинации сошли ему с рук, ибо, по авторитетному свидетельству В. Н. Татищева, он делился уворованным с фаворитом Анны. Вместе с тем продолжение начатого еще при Петре I курса на создание благоприятных условий для частного предпринимательства дало свои плоды. Так, если в 1731 г. частные заводы выплавили 796 тыс. пудов чугуна, то в 1740 г. уже 1068 тыс. пудов, т. е. на 34 % больше. Отставание казенных заводов за тот же период заметно — 621,4 и 764 тыс. пудов соответственно (прирост — 23 %). Тот факт, что в 1740 г. Россия выплавила 25 тыс. тонн чугуна, перегнав Англию (17,3 тыс. т), оценивается в литературе не делом случая, а результатом «новых уступок в пользу промышленников, установленных Берг‑регламентом» Шемберга. Как считает историк Н. И. Павленко, успех отечественной металлургии был обеспечен тем, что «политика покровительства, которую проводило правительство Петра в отношении промышленников и металлургической промышленности, осталась в своих основах неизменной и во второй четверти XVIII в.». Правительство Анны Ивановны тоже понимало, что от развития промышленности «многие другие государства богатятся и процветают». Спорить с этим не приходится, но надо бы лишь точно определить: английская металлургическая промышленность не была в состоянии наращивать производство чугуна, или этой стране чугуна нужно было столько, сколько она его выплавляла.

Глава 33. Дворцовые перевороты

§ 1. Чехарда у трона