История российского мусульманства. Беседы о Северном исламе

Первым багдадцем, вложившим собственные средства в закладку города, был «Великий Имам» Абу Ханифа (699–767), который сумел сочетать формальную сторону закона с элементами живой жизни, применяя и метод суждения по аналогии и личный здравый смысл. Его концепция «адата», то есть, разрешения использования местных обычаев и традиций, не противоречащих исламу, позволила его школе распространить свое влияние на огромные пространства, в том числе и на земли Средней Азии и Волжской Булгарии. Его гробница до сих пор считается в Багдаде священным местом.

Современником Абу Ханифы был Малик бин Анас (713–795), который всю жизнь прожил в Медине, лишь однажды покинув этот город ради паломничества в Мекку. Его юридическая школа была ограничена прямым следованием мединским традициям и поэтому чрезвычайно консервативна по сравнению со школой Абу Ханифы. Малик бин Анас старался во всей строгости придерживаться хадисов и очень редко прибегал к собственному мнению (ра’й) и суждению по аналогии (кыйяс). Благодаря этой ограниченности и национальному арабскому характеру, школа Малика бин Анаса получила распространение в Хиджазе и арабской Африке, хотя долгое время преобладала и в мусульманской Андалусии.

Юристом, который постарался совместить священность традиции с более открытым взглядом на реальное применение законов Шариата, стал Мухаммад ибн Идрис ибн ал-Аббас ибн Усман ибн Шафи (767–820), ученик Малика бин Анаса. Его нельзя в полной мере назвать багдадским ученым, поскольку в Багдад ибн Шафи попал не по собственной воле: он был привезен туда по приказу халифа Харуна ал-Рашида, будучи обвиненным в сочувствии шиитам. Ибн Шафи благодаря своему красноречию и поддержке знаменитого продолжателя дела Абу Ханифы, багдадского кади Мухаммада ибн ал-Хасана ал-Шейбани сумел оправдать себя, после чего взялся за изучение юриспруденции (фикха) багдадского толка. В течение своего второго посещения Багдада ибн Шафи создал свой юридический труд «Ал-Рисала», в котором постарался совместить маликитское и ханафитское понимание закона. Несмотря на то, что таким образом он создал свою собственную школу права, он сам продолжал считать себя учеником и продолжателем дела Малика бин Анаса.

Учеником самого ибн Шафи считал себя Ахмад ибн Ханбал (780–855), который родился и умер в Багдаде. В истории мусульманского права ибн Ханбал, который придерживался противоположной Абу Ханифе точки зрения, считается скорее традиционалистом и знатоком хадисов, чем ученым юристом. Его консервативные идеи были впоследствии развиты его учениками, благодаря чему ибн Ханбал стал основоположником школы, заложившей основы одного из самых консервативных течений ислама. Сторонники ибн Ханбала, «ханбалиты», представляли к описываемому нами времени самое ортодоксальное и анти-рационалистическое крыло исламского богословия.

Движимые своими представлениями об аскетичности и обычаях первых мусульман, они

«ежедневно выступали в столице против безнравственности: они вторгались в дома знатных особ, выпускали вино из бочек, избивали певиц, разбивали их музыкальные инструменты и запрещали мужчинам появляться на улице с женщинами или юношами[215]».

Между тем в Багдаде 923 года жил и великий богослов, школа которого во многих отношениях пыталась примирить вольнодумство исламских рационалистов-му’тазилитов, отрицавших в своей любви к Единству Аллаха существование отдельных божественных свойств и всякий намек на телесность Бога, с консервативным ханбалитским учением, не допускавшим никаких «новшеств» в исламе, под которыми, между тем, могла пониматься, да часто и понималась любая свежая и неортодоксальная мысль. Этим ученым богословом был ал-Аш’ари (873–935), сам в прошлом му’тазилит, отказавшийся от эксцессов этой доктрины вроде идеи о сотворенности Корана, но в своей попытке примирить развитие религиозной мысли (калам) с традиционным мировоззрением ислама (накл) отстаивавший приоритет разума над слепым следованием религиозным авторитетам и оставлявший за Шариатом «фактически лишь функцию регулятора практической жизни мусульман[216]». Школа аш’аритов, начало которой положил ал-Аш’ари, продолжала развивать рационалистический подход к проблемам веры в условиях, когда постепенно начинал складываться консенсус мусульманских богословов, результатом которого стало в XI веке «закрытие ворот ижтихада», то есть, по сути, запрет на самостоятельное осмысление самых существенных религиозных проблем ислама[217].