Читаем История русского искусства полностью

«В области верхней Волги сосредоточивались с XII века наиболее крепкие народные силы», читаем у В. О. Ключевского. Здесь сложились основы русской государственности и культуры. «Нигде в России искусство не внедрилось столь глубоко в народную жизнь, как здесь», – говорят гр. И. И. Толстой и Н. П. Кондаков. В горниле самобытного владимиро-суздальского строительного творчества перегорели и сплавились в новый металл восточные и западные влияния, был окончательно намечен путь дальнейшего развития русской архитектуры.

Андрей Боголюбский спешит обстроить и укрепить свою столицу – Владимир Клязьменский. Не в одну Византию, не к одним близким соседям-немцам посылает он за опытными строителями: «приведе ему Бог от всех земель мастеры», – повествует летописец. Владимирцы быстро усвоили технику каменного зодчества и заслужили прозвище «каменщиков». Строительная энергия Андрея Боголюбского была унаследована его преемниками, и белокаменные храмы один за другим вырастали не только в городах, но и в селах.

Во Владимиро-Суздальской области, как говорить А. М. Павлинов, «создается храм, составляющий не подражание какой-либо иноземной, или, вообще, уже существующей постройке, а произведение, отмеченное многими самостоятельными чертами. С переведением стольного города из Киева во Владимир влияние Константинополя уменьшается; церкви приобретают свою особенную архитектуру, в которой, преимущественно в деталях, есть много такого, что исстари существовало на русской почве».

Переяславский собор

Спасо-Преображенский соборе в Переяславле-Залесском, построенный в 1152 году, является древнейшим из храмов Владимиро-Суздальского края. Кубический план этой церкви сохраняет еще строго византийскую форму: трехабсидный алтарь, во всю вышину здания, внутренние столбы крестообразной формы, как в Киевской Софии, один центральный купол. Фасад, увенчивающийся тремя закомарами (средняя шире и выше, боковые – уже и ниже), разделен на части пилястрами, советующими внутреннему делению храма.

Но окон в нижнем этаже храма нет – они перенесены во второй этаж, за наружный поясок, обозначающий границу этажей. Барабан купола и карнизы алтарных абсид украшены арочными поясками, характеризующими новгородско-псковскую архитектуру, но уже несколько иного, более сложного типа. Таких украшений не было ни в Киеве, ни в областях наших северных республик, не было их и в нашей деревянной архитектуре. Это новое заимствование, но откуда именно – с Запада ли из романского стиля, или с Востока – трудно сказать с полной уверенностью.

Многочисленные исследователи владимиро-суздальского архитектурного стиля высказали целый ряд предположений о различных влияниях, которым он подвергался, но ни одному из них не удалось выставить бесспорных положений. Все эти влияния, хотя бы и проникшие к нам с Запада – из романской архитектуры, имеют, по существу, несомненное восточное происхождение. Таким образом, спор может идти лишь о том, происходить ли данная архитектурная форма прямо с Востока или же она занесена к нам уже в европейской ее обработке, так сказать, в акклиматизированном виде.

Исследователь русского стиля Виолле-ле-Дюк полагает, что Россия была «лабораторией», в которой подверглись переработке различные направления искусства, занесенные со всех концов Азии. Это положение приобретает полную достоверность, если к нему присоединить и западные ответвления восточного искусства, т. е. романский и византийский стили. В русской «лаборатории» перерабатывались все формы искусства, носившие восточный характер, невзирая на то, из каких стран они шли: из Сирии и Армении так же, как из Германии и Италии. Говорим, «перерабатывались», а не «заимствовались» потому, что в данном случае речь идет не о простом переносе известной художественной формы, а о приспособлении ее к иным эстетическим воззрениям, употреблении ее для иных целей, в иных комбинациях, отвечающих вкусам и понятиям именно русской народности.


Спасо-Преображенский соборе в Переяславле-Залесском


Спасо-Преображенский соборе в Переяславле-Залесском. Белокаменные своды


Но как бы там ни было, в изучаемую эпоху Россия находилась в более прочных и постоянных сношениях с Востоком, чем с Западом. Восточное влияние являлось общим правилом, а западное исключением, как это и доказывают многочисленные археологические находки, совершенные на русской территории. Самый материал, употребленный на постройку переяславского собора – белый тесаный камень – был привезен с востока – из Булгарского царства на Волге, которое, в свою очередь, находилось в постоянных сношениях с Индией, т. е. именно тою страной, архитектурная эстетика которой была наиболее родственна русскому племени.

Мы не знаем и едва ли узнаем когда-нибудь, из кого именно состояли те «всех земель мастеры», которых вызвал Андрей Боголюбский для строительной деятельности в своем краю. Но мы с уверенностью можем сказать, что эти мастера как и вызывавшиеся позднее в Москву, должны были строить так, как того требовали местные, русские вкусы.

Успенский собор

Перейти на страницу:

Все книги серии Всеобщая история искусств (АСТ)

История русского искусства
История русского искусства

Судьба русского историка искусства и литературы Виктора Александровича Никольского (1875–1934) была непростой. Двухтомный труд В. А. Никольского о русском искусстве планировали издать в одной из лучших типографий И. Д. Сытина в 1915 году. Но если автор и сумел закончить свою рукопись, когда пожар Первой мировой войны уже разгорался по всему миру, русские издатели не смогли ее выпустить в полном объеме. Революция 1917 года расставила свои приоритеты. В. Н. Никольский не стал сторонником новой власти, его заключили в Бутырки, затем сослали в Сибирь, а после на поселение в Саратов. В предисловии к Берлинскому изданию 1921 года искусствовед П. П. Муратов писал: «Россия, даже эта четвертая, рождающаяся в муках, индустриальная Россия, не Америка. И мы, русские люди, – не люди без прошлого. Возраст наших искусств безмерен, а дух очень древних творчеств реет над нашей древней страной. История русского искусства, не ведомая Европе и до сих пор мало известная нам самим, изображает нас верными наследниками Византии, хранителями навсегда исчезнувших на Западе черт эллинизма, владетелями сказочных кладов, таящихся в нашей земле и обнаруживающих себя на протяжении всех веков в народном искусстве. Закрывая эту небольшую книгу, мы восклицаем с законной гордостью: barbari non sumus!».

Виктор Александрович Никольский

Искусствоведение / Прочее / Культура и искусство
Античное искусство
Античное искусство

Интересна ли современному человеку история искусства, написанная почти полтора века назад? Выиграет ли сегодня издатель, предложив читателям эту книгу? Да, если автор «Всеобщей истории искусств» П.П. Гнедич. Прочтите текст на любой странице, всмотритесь в восстановленные гравюры и признайте: лучше об искусстве и не скажешь. В книге нет скучного перечисления артефактов с описанием их стилистических особенностей. В книге нет строгого хронометража. Однако в ней присутствуют – увлеченный рассказ автора о предмете исследования, влюбленность в его детали, совершенное владение ритмом повествования и умелое обращение к визуальному ряду. Познакомившись с трудом П.П. Гнедича однажды, читатель навсегда останется инфицирован искусством, по мнению современных издателей, это одна из прекрасных инфекций.

Петр Петрович Гнедич

Искусствоведение / Прочее / Культура и искусство
Искусство Средних веков
Искусство Средних веков

Интересна ли современному человеку история искусства, написанная почти полтора века назад? Выиграет ли сегодня издатель, предложив читателям эту книгу? Да, если автор «Всеобщей истории искусств» П.П. Гнедич. Прочтите текст на любой странице, всмотритесь в восстановленные гравюры и признайте: лучше об искусстве и не скажешь. В книге нет скучного перечисления артефактов с описанием их стилистических особенностей. В книге нет строгого хронометража. Однако в ней присутствуют – увлеченный рассказ автора о предмете исследования, влюбленность в его детали, совершенное владение ритмом повествования и умелое обращение к визуальному ряду. Познакомившись с трудом П.П. Гнедича однажды, читатель навсегда останется инфицирован искусством, по мнению современных издателей, это одна из прекрасных инфекций.

Петр Петрович Гнедич

Искусствоведение

Похожие книги

12 вечеров с классической музыкой. Как понять и полюбить великие произведения
12 вечеров с классической музыкой. Как понять и полюбить великие произведения

Как Чайковский всего за несколько лет превратился из дилетанта в композитора-виртуоза? Какие произведения слушали Джованни Боккаччо и Микеланджело? Что за судьба была уготована женам великих композиторов? И почему музыка Гайдна может стать аналогом любого витамина?Все ответы собраны в книге «12 вечеров с классической музыкой». Под обложкой этой книги собраны любопытные факты, курьезные случаи и просто рассказы о музыкальных гениях самых разных временных эпох. Если вы всегда думали, как подступиться к изучению классической музыки, но не знали, с чего начать и как продолжить, – дайте шанс этому изданию.Юлия Казанцева, пианистка и автор этой книги, занимается музыкой уже 35 лет. Она готова поделиться самыми интересными историями из жизни любимых композиторов – вам предстоит лишь налить себе бокал белого (или чашечку чая – что больше по душе), устроиться поудобнее и взять в руки это издание. На его страницах вы и повстречаетесь с великими, после чего любовь к классике постепенно, вечер за вечером, будет становить всё сильнее и в конце концов станет бесповоротной.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Юлия Александровна Казанцева

Искусствоведение / Прочее / Культура и искусство
Певцы и вожди
Певцы и вожди

Владимир Фрумкин – известный музыковед, журналист, ныне проживающий в Вашингтоне, США, еще в советскую эпоху стал исследователем феномена авторской песни и «гитарной поэзии».В первой части своей книги «Певцы и вожди» В. Фрумкин размышляет о взаимоотношении искусства и власти в тоталитарных государствах, о влиянии «официальных» песен на массы.Вторая часть посвящается неподцензурной, свободной песне. Здесь воспоминания о классиках и родоначальниках жанра Александре Галиче и Булате Окуджаве перемежаются с беседами с замечательными российскими бардами: Александром Городницким, Юлием Кимом, Татьяной и Сергеем Никитиными, режиссером Марком Розовским.Книга иллюстрирована редкими фотографиями и документами, а открывает ее предисловие А. Городницкого.В книге использованы фотографии, документы и репродукции работ из архивов автора, И. Каримова, Т. и С. Никитиных, В. Прайса.Помещены фотоработы В. Прайса, И. Каримова, Ю. Лукина, В. Россинского, А. Бойцова, Е. Глазычева, Э. Абрамова, Г. Шакина, А. Стернина, А. Смирнова, Л. Руховца, а также фотографов, чьи фамилии владельцам архива и издательству неизвестны.

Владимир Аронович Фрумкин

Искусствоведение