История русской идеи

Что же касается Кулиша, то кредо всей его жизни – эпилог к его роману «Чёрная Рада», где он «желал каждому колеблющему уму доказать, не диссертациею, а художественным воспроизведением забытой и искажённой в наших понятиях старины, нравственную необходимость слияния в одно государство южнорусского племени с северным». По оценке Ивана Франко, «Чёрная Рада» – это «лучшая историческая повесть в нашей литературе». А вот фрагменты из письма Кулиша любимой жене: «Моє он патріотство починається з Олега й Святослава, захоплює кляземщину й московщину з новгродчиною, вибивається з-під монгольського ярма, помагає нам вибитись із-під єзуїтської Польщі, опановує вкупі з царською раттю «пучину крови нашої» Крім, визволяє нас із-під ляхо-татарського виродка – козацтва, і достойного чада його – гайдамацтва, а, ввійшовши, при світлі царських шкіл, в океан всьогосвітньої науки, поновлює бояновську срарорущину на звалищах кобзарських дум і живого слова народнього… Елемент ляхо-шляхетський в купі з елементом татаро-хлопацьким, народив козаччину нам на погибель, і не погиблі ми з нашою старорущиною єдино через те, що братня наша Русь, праведно звана Великою, спромоглась на тверду, законодавчу і виконавчу владу…».

Ещё один характерный образ интеллектуального украинофила предстаёт перед нами в лице Михаила Петровича Драгоманова. Он принадлежал к кружку космополитов и объяснял это таким образом: «Сам я – украинец по происхождению, и видя в Киеве немало того, о чём в остальной России понятия не имели, я во многом разделял сомнения и идеи украинских националистов, и во многом они мне казались реакционными: я не мог разделять равнодушия их к русской литературе, которую считал более развитой теперь, нежели украинская, и более полной общеевропейских интересов». Тем не менее, он вступил в украинскую организацию «Громада» и стоял за необходимость начинать обучение с украинской народной словесности и лишь постепенно переходить к русскому литературному и великорусскому народному языку. Этнографию и историю устной народной словесности он возводил в степень науки всей совокупности духовной жизни народов. Его взгляды на Запорожскую Сечь как на «коммуну» были такими же идеализированными, как и у Костомарова. Одной из прямых задач украинофилов он считал «отыскивать в разных местах и классах населения Украины воспоминания о прежней свободе и равноправности». В 1875 году последовал ряд доносов на Драгоманова, и он был уволен «по третьему пункту». Вскоре после этого он уехал за границу, чтобы вести пропаганду в русской заграничной печати, и основал вольную украинскую типографию. По воспоминаниям современницы (А. В. Баулер), «Михаил Петрович обладал большим умом, точным, логичным, редко отходившим от действительности. Раз говорили о бессмертии души, в которое Драгоманов не верил. Он мне привёл слова своей матери, или тётки – не помню: «Как же, Мишенька, верить в это, когда всякий мертвец так смердит?». Михаил Петрович говорил это, конечно, насмешливо, но с явным одобрением. Конечно, у него были другие основания не верить в бессмертие души, но такой крайний реализм, такая полная невозможность отделиться от видимой и ощущаемой действительности казались ему правильными. Как с точностью определить политические взгляды Михаила Петровича? Мы тогда думали и говорили – не без осуждения – что он «либерал». Для России он считал необходимой прежде всего конституцию. Конечно, он был украинофилом, но никогда не был тем, что впоследствии называлось «самостийником». Россия представлялась ему как единое целое – федеративное государство с самоуправляющимися отдельными частями».

В полемике с Б. Д. Гринченко (публикации которого выходили под псевдонимом Чайченко), автором первого «Словаря украинского языка», Драгоманов резко осуждал провинциальную ограниченность и шовинизм украинской литературы. Он писал: «Напрасно Чайченко хочет восстановить нас против русских как народа… все народы – русские или поляки, или украинцы – имеют и своё плохое, и своё хорошее в натуре. Плохое больше происходит от малого образования, чем из природы народов, и поэтому нам всем, вместо того, чтобы враждовать, нужно просвещаться и добиваться вместе свободы». Золотые слова!