История русской идеи

Вся художественная литература – мифологична, так как в ней доминирует личностный фактор автора. Каждый режиссер по своему, выстраивают драматические эпизоды. Артисты создают образы тех, кого они никогда не видели. Картины мира в детском и юношеском сознании, возникающие на уроках по древней истории и истории средних веков, – это тоже мифы. Все религии переполнены мифами (есть библейские мифы о сотворении мира, о грехопадении, о Ноевом ковчеге и т. п.). Все науки мифологичны, так как построены на умозрительных постулатах и аксиомах. В них, как правило, свято верят только люди, никогда не имевшие к ним отношения. Однородное, изотропное пространство, из которого «убрали» материю, где действуют три закона Ньютона, – это миф. А разве не мифической представляется нам «инфляционная модель» рождения Вселенной? Что там за «ложный вакуум», сосредоточенный в «точке» с бесконечно высокой плотностью и бесконечно высоким давлением, который посредством фазового перехода превращается в «настоящий» вакуум, затем стремительно расширяется, нагреваясь до миллионов градусов, а уже потом в нём рождается пространство и время, и «выпадают в осадок» кварки, глюоны и прочая материя?

В основе всех существующих идеологий лежат мифы. Например, «коммунизм – это типичный миф эсхатологического построения, исходящего из христианской мифологии, а рыцари круглого стола и утопия Кампанеллы – не что иное, как переходные этапы того же мифа, выраженного в идее коммунизма» (см. М. Элиаде. Аспекты мифа. 1983).

Но вернёмся к истории. Достоверность события – величина вероятностная. Чем больше информации о конкретном событии, тем с большей степенью достоверности можно о нём говорить. Кроме того, «знание немногих принципов освобождает от знания многих фактов», то есть без научной методологии нельзя достичь достоверности, даже оперируя множеством информации. Существует две условные системы координат. Одна из них связана с настоящим. В этой системе количество информации стремительно уменьшается по мере движения в прошлое. Чему удивляться? Рукописи горят. Памятники разрушаются. Могилы превращаются в прах. А каждый уцелевший источник таит в себе не только полезную информацию, но и наслоения, обусловленные личной позицией автора, его интересами, страхами и политическими пристрастиями. Поэтому чем глубже мы уходим в историю, тем более мифологизированной она нам представляется. Вторая система координат связана с конкретным событием. По мере движения в будущее информация о событии либо остаётся на прежнем уровне, либо увеличивается за счёт сравнения с другими источниками, за счёт прояснения общей картины мира, т. е. общей эволюции общественного сознания. Исходя из сказанного, вполне очевидно, что одно и то же историческое событие в интерпретации, к примеру, Н. Карамзина (в начале XIX века) представляется более достоверным, чем в интерпретации В. Татищева (в XVIII веке). А событие в интерпретации Л. Гумилёва (в середине XX века) или в интерпретации И. Данилевского (в начале XXI века) представляется более достоверным, чем в интерпретации С. Соловьёва или В. Ключевского (в середине XIX века). Сегодняшние историки уже могут воспользоваться источниками, которыми не располагали ни Соловьёв, ни Ключевский (к примеру, берестяными грамотами), а кроме того, за век человечество поумнело, и Гумилёв с Данилевским поумнели за счёт человечества. С ростом уровня знаний на свет появляются «научные реконструкции». Но полезная работа историков по отсеиванию зёрен от плевел отнюдь не приводит к «замене» мифов. Научная картина мира и мифологическая картина мира иной раз так переплетены, что трудно отличить одну от другой.

Дело в том, что мифологическое мышление имманентно присуще человеку, как его неповторимое имя, его генетический код и отпечатки пальцев. Именно мифы выражают его личностную сущность. Поэтому «заменять» их практически невозможно, да и не нужно! В наиболее полной, глубокой и оригинальной интерпретации философия мифа изложена в работе А. Ф. Лосева «Диалектика мифа», опубликованной в 1930 году (сам Лосев называл себя «философом мифа»). Если попытаться очень коротко сформулировать главные выводы из его исследований, то они выглядят так.