История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. Том 1

Вечный муж(1870) и Бесы(1871) – все относится к этому периоду,

даже план Жития великого грешника, в котором содержится зерно

Братьев Карамазовых.

По возвращении в Петербург не все трудности были преодолены

сразу, но постепенно жить Достоевским стало легче. Публикация

Бесовв форме отдельной книги (изданной за собственный счет, 1873)

принесла успех. В том же году Достоевский стал редактором

еженедельника Гражданин, издаваемого князем В. Мещерским. Это

давало ему твердый доход. В 1876 г. он сам стал издавать Дневник

писателя, который хорошо расходился. Политические идеи

Достоевского теперь больше соответствовали духу времени, и его

влияние стало расти. Он был окружен атмосферой сочувствия и

понимания. Его популярность достигла апогея за год до смерти, когда

появились Братья Карамазовы. Кульминацией была его знаменитая

речь на открытии памятника Пушкину в Москве 8 июня 1880 года.

Речь эта вызвала восторг, подобного которому не было в истории

русской литературы. На следующую зиму он серьезно заболел и в

январе 1881 года умер.

Достоевский – очень сложная фигура, как с исторической, так и с

психологической точки зрения, и необходимо проводить различие не

только между разными периодами его жизни и разными линиями его

мировоззрения, но и разными уровнямиего личности. Высочайший,

или, вернее, глубочайший уровень присутствует только в

художественных произведениях последних 17 лет его жизни, начиная

с Записок из подполья. Более низкий, или, вернее, более

поверхностный уровень встречается во всех его произведениях, но в

первую очередь – в журнальных статьях и в художественных

произведениях, написанных до 1864 г. Глубокий, главный

Достоевский – одна из самых значительных и зловещих фигур во

всей истории человеческой мысли, одно из самых дерзких и

разрушительных явлений в сфере высших духовных поисков.

Поверхностный Достоевский – человек своего времени, которого

можно сравнивать, и не всегда в его пользу, со многими другими

романистами и публицистами эпохи Александра II, среди которых

немало соперников, равных ему по уму; этого Достоевского никак не

поставишь выше Герцена, Григорьева или Леонтьева. Другой же,

главный Достоевский, по глубине, сложности и значению своего

духовного опыта во всей русской литературе имеет только двух

соперников – Розанова и, конечно, Толстого, который, кажется, и

появился на свет для того, чтобы стать контрастом Достоевскому.

Сравнение Толстого с Достоевским много лет было для русских и

иностранных критиков любимой темой обсуждения. Много было

сказано об аристократизме одного и плебействе другого; о

люциферовой гордыне одного и христианском смирении другого;

материальности одного и духовности другого. Нужно ли добавлять,

что уже с начала 1900-х годов сравнение всегда кончалось в пользу

Достоевского? Ведь все «модернистское» движение в России

утверждало дух Достоевского в противовес Толстому. Не говоря уже

о разнице социального положения и образования, главная разница

между ними в том, что Толстой пуританин, а Достоевский символист.

Это означает, что для Достоевского все относительные ценности

связаны с абсолютными и приобретают положительное или

отрицательное значение в зависимости от того, как они эти

абсолютные ценности отражают. Для Толстого абсолютное и

относительное – два отдельных мира, и относительное уже есть зло

само по себе. Отсюда презрение Толстого к ничего не значащему

разнообразию человеческой истории, и историческое по сути

мышление Достоевского, которое роднит его с высшими

представителями русской мысли – Чаадаевым, славянофилами,

Герценом, Григорьевым, Леонтьевым и Соловьевым. Достоевский

один из них: его мысль всегда исторична. Даже в самых своих

спиритуалистических формах проблемы, которые его занимают,

обращены не на вечный, недвижный и неизменный закон, а на драму,

которую высшие вселенские силы разыгрывают в человеческой

истории. Все исторические и культурные факты для Достоевского

осмысленны и имеют определенную, положительную или

отрицательную ценность. Отсюда – великая сложность, текучесть,

многосторонность его мысли, по сравнению со строго геометриче -

ским, прямолинейным мышлением Толстого. Толстой (несмотря на

свою чуткость к мельчайшим мелочам жизни) в своей нравственной

философии, как на высоком уровне Исповеди, так и на значительно

более низком уровне своих антиалкогольных и вегетарианских

брошюр – Евклид моральных величин. Достоевский имеет дело с

ускользающими дифференциалами текучих ценностей. Отсюда то,

что Страхов так удачно назвал «чистотой» Толстого и что можно

назвать безусловной «загрязненностью примесями» Достоевского. Он

никогда не имел дела со стабильными единицами, он занимался

текучими процессами, которые нередко оказывались процессами

распада и гниения.

В социально-историческом плане важно отметить, что в то время

как Толстой был аристократом и (единственный из своих

литературных современников) был культурно укоренен во

французской цивилизации и в XVIII-вековой цивилизации русского