Читаем История светлых времен (Аквариум в контексте мировой культуры) полностью

На сегодняшний день Британский Поп - самый тонкий и высокоорганизованный живой культурный организм Европы, возрастом более 30 лет. В нем уже давно завелись черви декаданса, поэтому можно сказать, что это уже старый культурный организм.

Днем рождения он может считать такое-то число 1963 года, когда сингл группы Битлз "I Wanna Hold Your Hand" занял первое место среди американских тинейджеров. Весь мир обращает внимание на этот феномен, созданный, в общем-то детишками-идиотиками, которые схватили гитары. Короче, начало Британского Попа теряется в волнах океанического сознания. Дальше начинается взросление ребенка - история отдельная.

Короче, Британия празднует победу. На какой-то момент британец становится хозяином культурного положения в Америке, там, откуда два столетия назад он был со скандалом изгнан.


Британия - родина европейской медитации.

Чтобы иллюстрировать эту мысль, я приведу два примера из истории.


Философское основание того, что будет называться медитация, то есть отключение своего сознания от окружающего мира, впервые в философской традиции запада, заданной как известно, греками, появляется у британских философов, в свое время нещадно обруганных всеми. Именно на острове рождается это тупиковое на западно-философском древе направление - Субъективный Идеализм. Епископ Джордж Беркли и Давид Юм (читать их не стоит, это дебри словес) были крайне интересные философы, по духу смыкающиеся с мироощущением нашего века. Вкратце его можно выразить так: существует мое сознание, которое реальнее окружающего мира.

Эти философы были нещадно обруганы всеми умами и расценены как дикая форма идеализма, но именно английский священник впервые яснее всех выразил эту мысль: я мыслю, следовательно, не существую.

Греки, тоже жившие на островах, знали это за тысячелетие до британцев, однако, никто из них нее довел это до такой кристальной формы. Сократ, озаренный светом истины, пошел рассказывать всякие байки, и ни слова после себя не оставил. Его ученики - божественный Платон, авантюрист Алкивиад и стоик Ксенофонт - сказали за него все. Диоген же стал тем, о чем говорил Сократ. Однако только британец нашел этому бриллианту буддийскую оправу.


Еще одним предчувствием того, чем будет славен век ХХ был Английский Нонсенс викторианской эпохи.

Первую великую книгу в стиле Поп написал не Энди Уорхолл, а некий ординарный профессор математики, заика, рохля и шляпа. Звали его Льюис Кэрролл.

Уже в викторианскую эпоху у англичан наблюдается это замечательное явление природы - невозмутимый покой сознания.

Про "Алису В Стране Чудес" не сказали недоброго слова даже западные анархисты-бомбисты. Логике Алисы совершенно нечего возразить. Что противопоставить чистой математике гусениц с кальянами и улыбкам без кота? Авторские Эго разыскать в "Алисе В Стране Чудес" не легче, чем в каком-нибудь математическом уравнении (хотя какие-то панки записали уже альбом "Алиса, Распинающая Педофила").

Вообще Нонсенс - это английская тайна, сердце сердец английской культуры, ее сокровенное - крысы, играющие в шахматы. Предчувствия нонсенса есть уже у Шекспира - его прожорливый Джон Фальстаф или ревнивый Отелло, карнавальные нонсенсы, полные животной жизни, или даже такой трагический нонсенс как принц Гамлет, попавший в скорлупу своего ума. Над секретными для русского ума метафорами Шекспира охал и ахал Пастернак, переводчик.

Само собой, в фольклоре любого народа есть то, что можно назвать нонсенсом. Но в качестве жанра Нонсенс оформляется только в викторианскую эпоху - достаточно благополучную, чтобы занять близлежащий газон и прилечь на беседу ни о чем.

Нонсенс - область чистого ума, как музыка и математика. Это выход на такой круг сознания, где нет уже никакой русской беллетристики, алкоголизма, богоискательства. Где снята сама боль истории. Самые очаровательные создания Кэрролла - Уродина Герцогиня и истеричная Королева, рубящая головы направо-налево как капусту. Английский Нонсенс кристально чист. В нем есть что-то олимпийское. Это странно, потому что Англия - странна плоская.

Джеймс Джойс, ирландец, 15 лет писал свой 900-страничный Нонсенс. Это ужасно притягательная книга, "FINNEGAN'S WAKE", потому что ее написал гений, и пока никто не прочитал. Она абсолютно секретна.

Но его книга не имеет отношения к Поп-культуре. Ее, видимо, прочтет только один человек. И не исключено, что из какого-нибудь российского заштата.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Моя жизнь. Том I
Моя жизнь. Том I

«Моя жизнь» Рихарда Вагнера является и ценным документом эпохи, и свидетельством очевидца. Внимание к мелким деталям, описание бытовых подробностей, характеристики многочисленных современников, от соседа-кузнеца или пекаря с параллельной улицы до королевских особ и величайших деятелей искусств своего времени, – это дает возможность увидеть жизнь Европы XIX века во всем ее многообразии. Но, конечно же, на передний план выступает сама фигура гениального композитора, творчество которого поистине раскололо мир надвое: на безоговорочных сторонников Вагнера и столь же безоговорочных его противников. Личность подобного гигантского масштаба неизбежно должна вызывать и у современников, и у потомков самый жгучий интерес.Новое издание мемуаров Вагнера – настоящее событие в культурной жизни России. Перевод 1911–1912 годов подвергнут новой редактуре и сверен с немецким оригиналом с максимальным исправлением всех недочетов и ошибок, а также снабжен подробным справочным аппаратом. Все это делает настоящий двухтомник интересным не только для любителей музыки, но даже для историков.

Рихард Вагнер

Музыка
Бах
Бах

Жизнь великого композитора, называемого еще в XVIII веке святым от музыки, небогата событиями. Вопреки этому, Баху удавалось неоднократно ставить в тупик своих биографов. Некоторые его поступки кажутся удивительно нелогичными. И сам он — такой простой и обыденный, аккуратно ведущий домашнюю бухгалтерию и воспитывающий многочисленных детей — будто ускользает от понимания. Почему именно ему открылись недосягаемые высоты и глубины? Что служило Мастеру камертоном, по которому он выстраивал свои шедевры?Эта книга написана не для профессиональных музыкантов и уж точно — не для баховедов. Наука, изучающая творчество величайшего из композиторов, насчитывает не одну сотню томов. Лучшие из них — на немецком языке. Глупо было бы пытаться соперничать с европейскими исследователями по части эксклюзивности материалов. Такая задача здесь и не ставится. Автору хотелось бы рассказать не только о великом человеке, но и о среде, его взрастившей. О городах, в которых он жил, о людях, оказавших на него влияние, и об интересных особенностях его профессии. Рассказать не абстрактным людям, а своим соотечественникам — любителям музыки, зачастую весьма далеким от контекста западноевропейских духовных традиций.

Анна Михайловна Ветлугина , Марк Лебуше , Сергей Александрович Морозов , Сергей Шустов

Музыка / Современная русская и зарубежная проза / Документальное / Биографии и Мемуары