Майк - большой обиженный городской ребенок, которому не купили игрушку, машинку, грубо взяв за руку и отведя от сверкающей витрины. Но воспоминание об этой Витрине, запрятанное глубоко-глубоко, в лучших его вещах оживало: отстранением, что ли, от окружающего, или какой-то спрятанной в себе улыбкой, я не знаю.
Сначала были Все Братья-Сестры - 78, альбом совместный с БГ. Фотография Вилли Усова запечатлела их в обнимку: Майка, Боба и однотомник Дилана - тогдашний их кастальский ключ. Оттуда-то начинает завязываться вся смысловая материя питерского рока. Великий Акын предложил им на перевод чудесные тексты.
А что петь в эпоху расцвета бардачной Империи Зла? Конечно, портвейн, девочек, личные суицидальные наклонности, дымящуюся сигарету или папиросу. Хрен с ней с Империей, пусть ее описывают заезжие французские путешественники, для коих она представляет этнографический интерес. Для нас интересно что-то другое.
Например: ввести солнце молодежной революции в русский язык, что-то изменив в его составе, и дать новые по духу песни, которых на русском еще не было.
Остановлюсь на одном из майковских шедевров с альбома Все Братья - Сестры - "Детке". Песенка, как ей и полагается, проста до безобразия: рок-герой, а именно сам Майк, ибо без подстановки на место рок-героя вечно жалующейся личности Майка песня рискует остаться без главной изюминки, провожает до двери девушку, накидывая ей на плечи "свой старый макинтош":
Это замечательное рок-н-ролльное творение на тему Жизнь есть Иллюзия, одно из самых легких и прозрачных воплощений Майи в советской рок-музыке. В песне нет интеллектуальных ходов, и, упаси Господи, никаких буддистско-кришнаитских цитат, но почему-то именно это индуистское понятие - Майя, Великая Иллюзия - просится на язык. Песня невесома: только легкая дымка вечерней печали, закатные краски каменного города - пусть в прихожую смотрит окно - исчезающие очертания сотканных из питерской измороси героев-протагонистов, последняя суета прощания.
В те годы жаловались на туманность БГ. Майк другой, вполне ясный, отчетливый и вещественный, в нем нет никаких сверхсмыслов, никаких переносных значений, символов, аллегорий, разве что вдруг он поворачивается к тебе такой своей гранью, что чувствуешь словно какую-то нереальность, странность этой вполне твоей, до боли знакомой реальности....
Эти счастливые минуты в майковском рок-н-ролле есть, и дело здесь не в языковых ходах, а в каком-то особом отстранении Майка от всей своей бытовухи, от самого себя... Дело в самом рок-н-ролле.
Конечно, не только Дилан. Традиция блюзов и рок-н-роллов, акустика "Роллинг Стоунз" периода "Банкета нищих", Марк Болан и группа "T. REX", урбанистический Лу Рид - все это источники вдохновения группы "Зоопарк", и генезис Майка надо искать в Блюзовой Традиции, внутри которой он честно отслужил.
В те славные для питерского рока дни они шли параллельно: БГ и Майк. Делая шаг вверх, к воздушным замкам Аквариума, Майк всегда гнал лажу - равно как и БГ, спускаясь в непропущенный сквозь его рок-н-ролльные символы хаос, никогда не дотягивал до майковской трезвости восприятия. Достаточно сравнить антифеминистические вещи БГ с майковской "Дрянью" - андеграундным шедевром. Там есть все, что надо: горечь, злоба, пощечина. И любовь. При этом у Майка есть куча песен с чудовищным процентом безвкусицы, как у какого-нибудь графомана-символиста: какая-то "слепая колдунья, которая учит летать", какие-то "золотые львы, стоящие на границе между мной и тобой" - все это похоже на засахаренное варенье. Настоящая лирика Майка была вот где:
В какой-то мере эта строка "ты спишь с моим басистом" - квинтэссенция майковской лирики. Мне рассказывали, что на концерте в городе Челябинске группа женщин, отслушавши песенку, стала прорываться к музыкантам громить аппаратуру с криками "сам ты дрянь".
Интересно, о чем таком пел Орфей, что его растерзали взбешенные вакханки?