История татар. Том I. Народы степной Евразии в древности

Наряду с этими локальными вариантами в калмыцких степях (вплоть до Самарской луки) [ср. Багаутдинов, Богачев, Зубов] и Приазовье известны одиночные курганные погребения с квадратными ровиками, богатым воинским инвентарем и конями, которые приписываются собственно хазарам, или — шире — господствующей в каганате тюркской хазаро-болгарской группировке. Наконец, знаменитый Вознесенский поминальный комплекс VIII в. на Днепре — прямоугольный в плане вал из земли и камня, окружавший площадку с остатками сожжения многочисленных вещей — вооружения, конской сбруи, золотых украшений — и лошадиных костей, по интерпретации А.К. Амброза близок поминальным памятникам Кюль-тегина и других правителей Тюркского каганата в Центральной Азии; сходные памятники обнаружены не только в Среднем Поднепровье (возможно, к ним относится и «клад» у Перещепина) [ср. Айбабин, 1999, с. 195], но и в Поволжье и на Северном Кавказе. Эти памятники могли принадлежать представителям правящего рода Ашина, к которому относился и сам каган.

Наиболее плодородные земли в центральной — донской части каганата контролировались системой белокаменных городов-крепостей от Маяцкого городища в верховьях Дона до Правобережного Цимлянского в его низовьях и Семикаракорского на р. Сал, контролировавшего путь с Северного Кавказа на Дон. За стенами (достигавшими в ширину 4 м.) с башнями располагались юртообразные жилища. Техника кладки стен Цимлянского городища — из тщательно отесанных каменных блоков с внутренней забутовкой — напоминает технику строительства в Дунайской Болгарии, городище в Семикаракорах напоминает дагестанские крепости. Наконец, уже в 30-х гг. IX в. византийские инженеры построили для хазар на Дону кирпичную крепость Саркел.

Хазария в VIII–X вв. [Артамонов, 1962, с. 424].

Локальное разнообразие не заслоняет определенного единства салтово-маяцкой культуры, которое обнаруживает строительная техника, массовый бытовой инвентарь, в том числе характерная керамика, амулеты и т. п. Повсюду получила распространение тюркская руническая письменность (см. обзор: [Кызласов, 1994, Плетнева, 1999]), которая показала, что эта культура является надэтнической — она характеризует государственную культуру Хазарского каганата. Существенно, что ареал салтово-маяцкой культуры совпадает с той территорией Хазарского государства, которую описал хазарский царь Иосиф в письме сановнику кордовского халифа Хасдаю б. Шапруту.

Эта переписка между кордовским евреем и хазарским царем — т. н. еврейско-хазарская переписка — относится к эпохе заката Хазарского каганата в 60-е гг. X в. [Иосиф], но царь Иосиф в своем письме описывает Хазарию эпохи расцвета. В т. н. пространной редакции своего послания Иосиф пишет о том, что сам он живет на реке Итиль у моря Гурган — там была столица каганата и зимовище кагана, из которого каган, соблюдая традиции кочевой знати, отправлялся на лето по землям своего домена в междуречье Волги и Дона: крепости Саркел и Семикаракорское располагались на западных границах этого домена. Царь перечисляет подвластные ему «многочисленные народы» у реки Итиль, называя их имена по-древнееврейски: это Бур-т-с, Бул-г-р, С-вар, Арису, Ц-р-мис, В-н-н-тит, С-в-р, С-л-виюн. Далее в описании Иосифа граница его государства поворачивает к «Хуваризму» — Хорезму, государству в Приаралье, а на юге включает С-м-н-д-р и поворачивает к «Воротам» (Баб-ал-Абвабу) и горам, где живут подвластные хазарам народы, имена которых идентифицируются с трудом [см. Иосиф, с. 98 и сл.], за исключением алан и соседних с ними стран Афкана и Каса. Далее граница Хазарии идет к «морю Кустандины» — «Константинопольскому», т. е. Черному, где Хазария включает местности Ш-р-кил, С-м-к-р-ц, К-р-ц и др. Оттуда граница поворачивает на север к кочевому племени Б-ц-ра и доходит до области Х-г-риим.