История Церкви. Вторая ступень. История

В одном из своих слов Феофан прямо говорит, что задача епископа или священника – борьба с суевериями. При этом он встраивает церковнослужителей в своеобразную «табель о рангах», в которой у каждого, от императора до крестьянина, есть свои конкретные задачи, исполняемые ради общего блага. Разговорам о сакральности служения священника или епископа здесь нет места. Немыслимые ранее сочетания – «священник-чиновник» или «епископ-губернатор» – постепенно сделались частью реальности: к священнослужителям стали относиться, с одной стороны, как к представителям власти, с другой – как к любым другим исполнителям. Например, почтальонам[138].

Петру I очень понравился трезвый и утилитарный взгляд митрополита Феофана на Церковь, и он просит епископа подготовить грандиозную реформу: упразднение патриаршества. Фигуру Предстоятеля Русской Церкви должна заменить коллегия (иначе – Синод), куда войдут епископы, священники и светские чиновники. Коллегия будет подчиняться императору и сообща с ним решать организационные, богословские и иные вопросы, связанные с духовной жизнью подданных империи. Управлять этой организацией будет сам император через назначенного человека – обер-прокурора. Взамен Церковь получит финансирование от государства.

Даже в теоретическом плане у этой концепции есть недостатки. Император не может быть главой Церкви по той простой причине, что у всех Православных Поместных Церквей только одна Глава, один Создатель – Сам Христос (о христианах других конфессий мы не упоминаем, чтобы не вдаваться в богословские споры. Но общий принцип именно таков: одна Церковь, Глава которой – Спаситель. Патриарх, Папа Римский или коллегия во главе с обер-прокурором – лишь Его представители, люди, которым Христос на какое-то время доверил Свою Церковь). Над всеми этими «заместителями» Христа стоят Поместные и Вселенские Соборы, то есть полнота власти в Православной Церкви никогда не сосредотачивалась в руках одного человека. Патриарха могут поправить и даже осудить Предстоятели других Поместных Церквей; Вселенский Собор или Собор епископов может не согласиться с мнением Папы. Но когда император получает в Церкви единоличную власть, ситуация меняется. Например, абсолютно непонятно, как можно обжаловать постановления Синода, одобренные императором? В условиях абсолютной монархии решения самодержца могут быть отменены лишь им самим…

Лубок. Россия. Вторая пол. XIX в.

В концепции же митрополита Феофана Прокоповича, которую тот описал в «Духовном регламенте» (большом документе, описывающем основы петровской церковной реформы), именно император становится «епископом епископов», человеком, способным назначать и убирать архиереев, утверждать или отклонять решение о канонизации святых и даже – в теории! – менять православные догматы.

На практике все было… еще хуже. В начале XX века митрополит Сергий (Страгородский) говорил, что синодальное правление лишило епископат даже номинальной возможности влиять на то, что происходит в Церкви:

«Синод… поставил себя прямо в качестве безусловной, почти безапелляционной власти над каждым представителем русской иерархии. Епархиальный архиерей может быть в Синоде только тогда, когда его позовут. Могут у него иногда спросить и его мнение, могут прислать для отзыва какое-нибудь запутанное дело. Об участии во власти, о праве на это участие уже не может быть и речи. Центральная власть, таким образом, выделилась от епархиальной в совершенно особый орган, действующий безапелляционно по государеву указу. Как видим, перемена произошла радикальная, изменился, можно сказать, самый дух церковного правительства»[139].

Сказано это было во время всесильного обер-прокурора Константина Победоносцева. К слову, во главе Синода в Российской империи становились разные обер-прокуроры – некоторые из них открыто говорили о своем неверии в Бога…

Впрочем, при Петре I обер-прокурор еще был скромным чиновником, кем-то вроде секретаря, а ведущую роль в Синоде играл один из епископов. Разумеется, первым таким архиереем был митрополит Феофан Прокопович.