История Вечного Жида, содержащая краткий и правдивый абрис его удивительнейшего путешествия, продолжавшегося почти 18 столетий

Но раньше или позже наступали времена, когда он совершал дерзкие и бессмысленные дела, именно тогда, когда в его сердце просыпалась прежняя гордость и упрямство, словно Господь, подвергнув его наказанию, жестоко и немилосердно поступил с ним. В другое время, начиная с того дня, как он испытывал муки от признания своей вины и был пробужден в общине христиан набожным человеком, лик которого светился, словно лик ангела, с тех пор стал он большей частью спокойным при всей своей внутренней тревоге, и тихим, несмотря на все свои страдания. И он размышлял о тяжелой вине, которую он нес перед Господом, ибо он отказал ему в отдыхе на его тяжком пути к смерти; и он чувствовал с благодушием, что с ним поступили справедливо, даже если он в течение своей долгой жизни не обретет покоя. Так поселилась в его сердце покорность, а с покорностью смирение, кое прекращает бессмысленную и бесславную борьбу против высшей праведной силы.

Глава 8

Прошло примерно четыреста лет после Рождества Христова. Почти везде в мире, тогда известном, царил символ прежде постыдного Креста как триумфальное ныне свидетельство Святейшего. Тогда возвратился Агасфер, Вечный Жид, вновь назад из далеких пределов мира через Иерусалим в Рим. Сотни поколений людей отошли тем временем в вечность; многие города – гордость и слова своего времени – исчезли, и только руины их бросались в глаза, как знак их прошлого величия. Сплоченные нации иного происхождения обживали теперь страны, где господствовали варвары, а он стоял одиноко среди них – единственный человек из седой старины. Однако время было не властно над ним, ибо он обладал мужскою силою как и тогда, когда страшное проклятие легло на него.

Когда он проходил через страны и острова Средиземного моря, то находил все изменившимся, лишь себя таким, как прежде. И когда он проходил мимо храма Христа и могил христиан, которые упокоились там от жизненных невзгод и по обряду своей веры, и когда он видел и слышал, что имя Того, кого он отторг от своего порога, славится всеми как святыня мироздания, тогда пришло к нему беспредельное страдание, и он стал бесконечно сомневаться в том, что вина его заслуживает прощения. И он вскричал: «Разве для меня это не наказание, владыка жизни и смерти? Должен ли я еще дольше странствовать по свету туда и сюда, как Каин, проклятый богом грешник? Он, первый убийца, все-таки умер, а я мне на муку и к досаде другим должен жить дальше! Я хочу освободить мир от моего ненавистного присутствия, и бог пощадит меня, ибо я отдаюсь в руки его милосердные!» Так говорил он и поднялся на Этну, которая из своей далекой и глубокой бездны извергала огонь, сверкающий как божественная молния среди дымных туч в то время, когда из этой глубины устрашающе грохотал гром. И он стоял у пропасти, и смотрел вниз, и ужас объял его. Но он собрал все мужество и вскричал: «Если для меня и существует небо, то оно ничто иное, как ад! – и бросился вниз.

Глава 9