История войны и владычества русских на Кавказе. Народы, населяющие Закавказье. Том 2

У пшавов и хевсур каждый месяц, в течение трех лет, убийца присылает семейству убитого по одному барану. На четвертый год, через своих родственников, он просит принять в плату за кровь 280 баранов и 70 коров. Если плата принята, то он может возвратиться в свою деревню, но не избавляется от мщения. Дядя убитого по матери может, например, требовать себе 220 баранов. «По удовлетворении и этого лица, – говорит князь Р. Эристов, – жизнь убийцы все еще в опасности. Его могут убить на том же основании, и кровомщение не прекращается, потому что родственники убитого вновь начинают мстить, и тогда повторяется та же самая история, с той только разницей, что в последнем случае за кровь платится только 120 баранов и взыскание это называется у них саукан-момкврдо — за обратную смерть».

Пшавы не сжигают, подобно хевсурам, имущества убийцы. У них общество, к которому принадлежит убийца, посылает обществу убитого трех быков, трех баранов и одну саблю – за бесчестье. Сам убийца должен заплатить 180 баранов родственникам и столько же обществу, к которому принадлежал убитый.

Не меньшему штрафу и взысканию подлежали прежде и те, которые, по призыву деканоза, не являлись на войну. Перед походом деканоз выносил дрошу, и все стекались под его знамена. По обыкновению, с каждого двора шло по одному человеку. Кто не явится, на того накладывалось запрещение. Деканоз вешал на дереве, перед домом неявившегося, серебряную чашу из капища, и, пока она висела, ни один из соседей не смел с ним говорить, не мог одолжить его ничем. Наказанный не мог бывать на праздниках и общественных сходках, пока не заплатит огромного штрафа в пользу убитых и раненных в походе. Народ особенно боялся этого рода наказания, влекущего, кроме материального разорения, еще оскорбление чести и достоинства. Понесшего это наказание считали трусом; он находился в презрении общества, каждый член которого считал для себя неприличным и низким иметь с ним какое бы то ни было дело. Пшавы имели свое главное знамя Георгия (Лашарис-Джвари), пожалованное им, по преданию, царицей Тамарой и хранящееся близ деревни Наквалесави. По одному известию, что дроша ушла вперед в поход, все спешили без всякого приказания. Когда деканоз проносил знамя мимо собранных жителей, то все снимали шапки и крестились, приговаривая: «Честь нашему защитнику царю».

Глава 3

Дом хевсура, пшава и тушина; их семейный быт и гостеприимство. Суеверие и обычаи при свадьбах, рождении и похоронах

На уступах скал едва доступных, по узким тропинкам, как орлиные гнезда, повисли хевсурские деревни, выстроенные из дерева или плитняка без извести и в несколько ярусов с бойницами. Башни, построенные на извести, очень редки в Хевсуретии, а те, которые есть, составляют особую надежду на их защиту.

– Ты наша большая надежда, – говорит одна хевсурская песня, – башня, на извести строенная.

Селения пшавов, разбросанные в долинах и по скатам гор, немноголюдны. «Мы видели, – говорит Дм. Боврэдзе, – только одну деревню из двадцати пяти или тридцати семейств, между тем как все прочие состояли из двух-трех домов».

Дома пшавов сколочены на скорую руку, а землянки едва виднеются над поверхностью земли.

Между кустарниками и на зеленых лужайках ходит все богатство пшава: лошади, рогатый скот, куры и индейки.

Небольшое и низкое отверстие, нечто вроде двери, ведет в дом хевсура или пшава, построенный у жителей низменных мест в один ярус, из бревен, крытых соломой, а у горных – из плитняка, и настолько низкий, что крыша его доходит почти до самой поверхности земли. Дверь служит единственным отверстием для входа света и выхода дыма.

Внутренность дома незатейлива и состоит из одной, часто обширной, комнаты. Она темна, стены ее покрыты копотью и облеплены паутиною. Посреди комнаты виден очаг или, скорее, костер, выстланный плитняком, в котором разведен огонь. Вокруг него собралась вся семья, «немытая и нечесаная».

В одном углу комнаты стоят корова, лошадь и телята; в другом плетеные носилки с соломою. Растянувшись на них, спит глава семейства, прикрывшись буркою или нагольным тулупом. Прочие члены семьи спят у огня, по одну сторону мужской пол, по другую женский.

На столбе, поддерживающем крышу, висит оружие, корзины и несколько пар носков. Два-три медных котла, из которых один повешен над очагом, несколько глиняных кувшинов, немного деревянной посуды, выдолбленной из одного куска дерева, составляют всю домашнюю утварь поселянина.

Главнейшее богатство заключается в оружии и медной посуде; деньги весьма редки.

Богатым считается тот, кто имеет от 14 до 15 коров; от 4 до 5 быков, от 2–3 лошадей.