История войны и владычества русских на Кавказе. Назначение А.П. Ермолова наместником на Кавказе. Том 6

В два часа пополудни, 23 октября, неприятель появился на высотах и в ущельях, а вслед за тем атаковал некоторые укрепления. Пестель не принял никаких мер против нечаянного нападения. Находясь с самого раннего утра в веселом расположении духа и проводя день в самом оскорбительном для населения распутстве, генерал Пестель не видел, что совершалось вокруг него, не замечал, что жители вывозят свои семейства, имущество и имеют открытое сношение с неприятелем. Войска наши не ожидали нападения и были застигнуты врасплох. Пестель заперся в замке и, оказавшись «робким», не делал никаких распоряжений. Одна распорядительность артиллерии подполковника Мищенко и Севастопольского полка майора Износкова, успевших собрать возле себя часть отряда, спасли его от конечной гибели.

Большая часть солдат, разбросанных по всему городу, не успели соединиться с товарищами, были окружены в домах многочисленным неприятелем и дрались в одиночку, без всякой связи и порядка. Сгруппировавшиеся около подполковника Мищенко и майора Износкова солдаты заняли дом уцмия и замок и отбивали отчаянные атаки горцев[420].

Следующие числа, 24 и 25 октября, днем и ночью, продолжалось беспрерывное нападение горцев. Солдаты двое суток не готовили пищи и защищались от натиска постепенно усилившегося неприятеля. Дом уцмия и замок, препятствовавший приближению неприятеля к городу и имевший высокие стены, были надежнейшими пунктами обороны. Горцы отрядили 3000 человек, которые начали стеснять со всех сторон замок окопами и отняли всякую возможность к вылазкам. Отчаянный фанатизм неприятеля делал оборону весьма трудною. Горцы стремительно бросались на наши батареи, достигали до самых орудий и падали под их картечью. Некоторые, надеясь на свои панцири и под защитою их, врывались в ряды солдат и умирали под ударами штыков. Храбрый майор Севастопольского полка Износков, при каждой атаке на батарею, выдвигал своих стрелков «и закрывал их валом из неприятельских тел»[421].

Видя, что открытого нападения недостаточно для того, чтобы принудить русских очистить Башлы, что нельзя даже заставить орудия переменить место, горцы окружили со всех сторон город и стали окапываться. Башлинцы оставались спокойными только до тех пор, пока в виду их не появились толпы неприятеля. Обязавшись клятвою быть верными, выдав аманатов, помогая нам строить укрепления, они сначала даже взяли на себя защиту части этих укреплений. С появлением же неприятеля жители города Башлы снабжали горцев порохом, свинцом и продовольствием, а впоследствии также открыли огонь по нашему отряду.

Дома изменников, прилегавшие к тылу батареи, были заняты неприятелем. Генерал Пестель вынужден был переменить позицию; он прикрылся канавою, прорезывавшей город по всей ширине его. Горцы продолжали наступать, но были опрокидываемы, а дома, в которых они засели, зажигаемы. Около замка лезгины были выгнаны из окопов посланными туда двумя ротами Троицкого полка.

Временно устроенные нами укрепления были сплошь обложены телами убитых, но горцы не прекращали своих действий. Приступив к устройству апрошей и закрываясь фашинами, неприятель подошел, вечером 26 октября, не более как на 15 сажен от наших войск.

Трое суток отряд оставался без пищи, крова и сна. Опасаясь остаться без продовольствия, быть отрезанным от сообщения, не ожидая ниоткуда помощи и получив сведение, что Ших-Али-хан со своею толпою отделился и двинулся к Кубе, генерал Пестель, по требованию подполковника Мищенко и майора Износкова, оставил Башлы, тем более что большая часть зарядов и патронов была израсходована. Покидая город, солдаты сожгли многие дома и вышли в открытое поле. В руках отряда было двадцать девять аманатов от различных дагестанских обществ.

Горцы, в течение четырех с половиною часов, отчаянно наседали на отступавших, но, встречаемые каждый раз картечью, должны были отказаться от своего намерения уничтожить отряд, отступивший сначала к р. Бугами (Уллу-Чай), а потом к Дербенту, где, по приказанию Ермолова, семнадцать аманатов были повешены, а остальные оставлены в городе как малолетние. Посланный генерал-лейтенантом Вельяминовым разузнать о подробностях происшедшего в Башлах, князь Мадатов, прибыв в Дербент, нашел отряд генерал-майора Пестеля в самом печальном положении.

«Держась всегда правила, – писал князь Мадатов Ермолову, – не делать никому из товарищей своих зла и не выставлять поступка их перед начальством, но будучи одушевлен верностью и усердием к пользе службы государя императора и по особенной преданности к особе вашего высокопревосходительства, не могу скрыть в сем случае перед вами того положения, в каком я нашел отряд генерал-майора Пестеля и здешний край.