История заблудших. Биографии Перси Биши и Мери Шелли

Незадолго до отъезда за границу появились три хвалебных отзыва Ли Хента на «Восстание Ислама», это было для Шелли большой радостью. Однако окончательный приговор, уничтожающий или утверждающий новое литературное произведение, выносил обычно «Куотерли ревью», крайне правый журнал, возглавляемый одним из вершителей литературной политики торийской Англии первой четверти XIX века, мистером Гиффордом, который, по словам Хэзлитта, «всю жизнь следовал в свите богатства и власти». А «Куотерли ревью» зловеще молчал.

Молчала и канцелярия лорда-канцлера. После того как решением Канцлерского суда в марте 1817 года Шелли был лишен права воспитания своих детей от первого брака, он еще раз обратился в эту высшую судебную инстанцию с просьбой выбрать опекуна для своих детей. Увы, и в этом ему будет отказано, Ианта и Чарльз будут отданы на попечение некоего доктора Хьюма и его жены, людей абсолютно чужих и неизвестных.

Пикок вспоминал, что последний раз видел Шелли во вторник 10 марта 1818 года. Этот вечер был знаменателен для столицы – впервые в Англии давали Россини. Казалось, что весь Лондон съехался на представление «Севильского цирюльника». Партию графа Альмавивы исполнял знаменитый испанский певец Мануэль Гарсиа, отец несравненной Марии Малибран – обладательницы лучшего меццо-сопрано Европы. После спектакля Мери устроила прощальный ужин. Пикок много пил, как всегда, блистал остроумием, он разрумянился больше обычного, чаще обычного откидывал со лба буйные каштановые кудри, его голубые глаза казались темно-синими, почти черными.

Шелли покидал родину с тяжелым сердцем. Поэту было всего двадцать пять лет, но его обременяли отнюдь не юношеские заботы. В часы подавленности его лицо становилось одутловатым и болезненно-бледным. Однако подавленность проходила быстро, и новые идеи, как надежный паровой двигатель, приводили всю систему в активное рабочее состояние.

Рано утром 11 марта Шелли с семьей покинули Лондон. 12 марта они отплыли из Дувра, море было бурное, женщины почувствовали приступы дурноты, волновались за детей. Перси сиял и всех успокаивал – казалось, жизнь возвращается на круги своя. Только что вышедший томик стихов Ли Хента «Листва» с сонетом «К Перси Шелли» лежал в его кармане как талисман.

Подводя итог юношеским прозрениям, весь устремленный в неизвестное, он повторял про себя: «Я провозглашал необходимость великих перемен во всех общественных установлениях, избегал при этом взывать к неистовым и пустым страстям. Я беспощадно изгонял месть, зависть и предрассудки. Я прославлял любовь как единственный закон, которому надлежит управлять миром».

Глава VI

1

12 марта 1818 года, сойдя на французский берег, Шелли купил экипаж и в третий раз пересек страну – на этот раз с востока на запад. Через две недели они достигли границы Савойи. Теперь их отделял от Италии только мост, на одной стороне которого стоял французский солдат, на другой – итальянский. Проверка багажа, состоявшего в основном из книг, затянулась. Сочинения Вольтера и Руссо, которыми так дорожил Шелли, были запрещены властями Савойи. Для освидетельствования крамольной литературы в таможню пригласили двух священнослужителей – итальянского падре и английского каноника. Оказалось, что англичанин посещал в свое время замок герцога Норфолка и встречался там с мистером Тимоти Шелли. Только благодаря этой случайности книги не были сожжены, а просто задержаны на несколько месяцев.