Предшественники Арди оказались столь бесплодными по трем причинам: во-первых, педантичный стиль их трагедий не мог быть воспринят широкой массой зрителя, потому что он был им совершенно чужд; во-вторых, общественные условия для более глубокого и широкого развития классицизма не были еще подготовлены и созрели лишь во второй трети XVII века; наконец, в-третьих, все драматурги докорнелевской поры были чем угодно — одописцами, лириками, ораторами, — но только не драматургами.
Арди, сроднившийся с актерами, писал свои пьесы не для чтения в салонах или академиях, а для площадных представлений. Он ориентировался на завсегдатаев Бургундского отеля и свое искусство приноравливал к его старинным жанрам и традициям. Пьесы Арди можно было упрекнуть и в поверхностности, и в небрежности, и в грубости, но им нельзя было отказать в подлинной театральной действенности. Достигал этого Арди мастерской организацией богатейшего драматургического материала, добываемого им из любых источников. Не стесненный канонами классицизма, Арди брал сюжеты для своих произведений из библии, из греческих и римских историков, из итальянских фаблио, из французских народных легенд, а чаще всего из испанской драматургии, которая во многом определила общую стилевую манеру театра Арди.
Сочетание трагического и комического, благополучно завершающиеся коллизии, патетическая речь благородных персонажей и балагурство шутов, запутанный романтический сюжет, деление пьес по испанскому обычаю на дни — все эти черты испанского театра были усвоены драматургом Бургундского отеля.
Но Арди не чужд был и классицизму. Среди пьес (всего 41), отобранных им для издания, значилось немало трагедий, написанных по образцу Жоделя и Гарнье («Лукреция», «Дидона», «Смерть Ахилла», «Смерть Александра»). Но все же основным жанром творчества Арди была навеянная испанским влиянием трагикомедия («Сила крови», «Прекрасная египтянка», «Счастливое двоеженство», «Эльмира»).
В трагикомедиях с особой ясностью сказалась компромиссная, смешанная стилевая манера Арди, стремившегося облагородить и упорядочить средневековые жанры средствами классицизма и оживить и осовременить канонический классицизм более действенными и актуальными, чем традиционные античные мифы, сюжетами. В основу трагикомедии брались рыцарские мотивы. Главной темой ее почти всегда была романтическая любовь, которая переплеталась с какой-нибудь бытовой историей, составляющей параллельный комический сюжет к главному, патетическому. Общий тон по сравнению с классицистской трагедией снижался, хотя речь все же оставалась напыщенной. Допускались бытовые сценки и вульгарные простонародные разговоры. Но комические персонажи все же были только эпизодическими действующими лицами, в центре трагикомедии, как правило, находились благородные герои и их возвышенная любовь. Трагикомедия тем не менее не содержала в себе единств, не делилась на обязательные пять актов, не писалась торжественно-монотонным двенадцатистопным стихом и не имела хора. Во многом она продолжала традиции средневекового театра. Это сказывалось в пристрастии к чудесам и сценическим эффектам, в обширном временном диапазоне действия, в симультанности сценической планировки и в чудовищных анахронизмах (особенно характерна трагикомедия «Теоген и Хариклея»).
Но и классицистское влияние прошло для трагикомедии не бесследно; оно выразилось, во-первых, в большей идейной и композиционной цельности и последовательности, во-вторых, в более рельефном очертании образов и, в-третьих, в более высокой лексической и поэтической культуре.
Показательна в этом отношении его трагедия «Панфея». Панфея, жена ассирийского царя Абрадата, попадает в плен к сирийцам. Сирийцы боготворят свою пленницу, и когда является за нею ее супруг в качестве посланника, то Панфея заставляет его своими мольбами и слезами изменить долгу и перейти на сторону врагов. Абрадат во главе армии сирийцев выступает против ассирийцев и оказывается убитым в сражении против своей родины. В последнем акте Панфея оплакивает своего мужа и закалывается над его трупом. Так караются изменники родины, позабывшие о своем долге под влиянием личных побуждений. В подобном сюжете легко заметить воздействие гражданских мотивов классицизма, которые полностью будут развиты в творчестве Корнеля.
Многочисленные пьесы Арди (а было их шестьсот-семьсот) пользовались большим успехом. Вокруг поэта образовалась группа подражателей. Жан де Шеландер в 1608 г. написал трагикомедию «Тир и Сидон», в предисловии к которой поместил длинное рассуждение о свойствах нового жанра, принципиально требующего объединения серьезного и комического элемента. Наиболее популярным последователем и современником Арди был Теофиль де Вио, автор знаменитой пьесы «Трагическая любовь Пирама и Тизбы» (1617). Он был, как и Арди, присяжным поэтом комедиантов Бургундского отеля в течение нескольких лет, примерно с 1610 до 1616 г., но гораздо быстрее, чем Арди, вырвался из этой тяжелой творческой барщины. Слава ждала его на другом поприще.