Итальянец

К вечеру ей вновь почудились за дверью шаги. Заметив на полу возле двери тень, Эллена убедилась, что снаружи действительно кто-то стоит. Внезапно тень скользнула прочь, шаги постепенно смолкли в отдалении.

— Это он, — прошептала Эллена, — все еще дожидается моих стонов!

Этот визит, подтверждавший догадки Эллены, взволновал ее не меньше первого. Под дверью вновь показалась тень, но шагов не было слышно. Эллена настороженно наблюдала, опасаясь, что Спалатро вот-вот появится в дверях и тем разрешит ее сомнения.

«О боже! — думала она. — Чего мне ожидать, когда он, к своему разочарованию, застанет меня в живых? Не иначе как немедленной смерти!»

Тень на несколько минут застыла на месте, затем дрогнула и, как в прошлый раз, ускользнула. Но вскоре она вернулась и раздались негромкие звуки, словно кто-то пытался без шума отодвинуть засовы. Эллена слышала, как потихоньку отворился один засов, затем второй; дверь медленно раскрылась, и показалось лицо Спалатро. Он оглядел комнату, будто желая в чем-то удостовериться, прежде чем войти. Спалатро остановил взгляд на Эллене, прилегшей на матрас, и девушке подумалось, что вид у него еще более одичалый, чем обычно.

Простояв так с миг, Спалатро двинулся вперед — неверной походкой, но проворно; на лице его отразились нетерпение, испуг и сознание вины. До постели Эллены ему оставалось пройти еще несколько шагов, когда девушка приподнялась, — Спалатро отшатнулся, будто увидел привидение. Необычайно изнуренный облик и странное поведение тюремщика подтверждали, казалось, основательность всех прежних страхов Эллены; в ответ на заданный грубым голосом вопрос, как она себя чувствует, у нее не хватило присутствия духа сказать, что ей нездоровится. Минуту или две Спалатро сосредоточенно и угрюмо разглядывал Элле-ну, затем, хитро прищурившись, обвел взглядом комнату — проверял, приняла ли она отраву, заключила пленница. Заметив, что миска пуста, Спалатро поднял ее с пола, и девушке почудилось, что он доволен.

— Вам пришлось сидеть без обеда, — заговорил Спа-латро, — я о вас забыл, но ужин скоро будет готов, а пока, если хотите, можете прогуляться по берегу.

Эллена, повергнутая в недоумение этой снисходительностью, раздумывала, следует ли ей принять предложение и не скрывается ли за ним какая-нибудь коварная ловушка. Быть может, согласие обернулось бы шагом навстречу погибели, и Эллена намеревалась уже было ответить отказом, но потом подумала, что едва ли палачи замыслили выманить ее из комнаты, чтобы вернее погубить, — ведь ничто не мешает им лишить ее жизни тут же, на месте. Хуже, чем сейчас, ее положение не станет, а от любой перемены может только улучшиться.

Ни в коридоре, ни в помещениях первого этажа Эллене и ее провожатому никто не встретился; тогда Эллена осмелилась осведомиться, остались ли те люди, что доставили ее сюда, или уехали. Спалатро ничего не ответил, а молча шагал впереди, пока не миновал двор, а затем ворота. Тут он указал на запад и разрешил Эллене пройтись в ту сторону.

Эллена направила стопы к «многошумным волнам» — Спалатро шел за ней следом. Погруженная в размышления, она следовала всем поворотам берега, вначале ничего вокруг не замечая; затем, оставив позади подножие одной из прибрежных скал, она подняла взгляд и обнаружила вдали несколько хижин, вероятно рыбацких. Она с трудом различала темные паруса нескольких суденышек, огибавших утесы при входе в небольшую бухту, вдоль берега которой тянулась деревня; хотя Эллена видела, как на подошедших к берегу лодках спускали паруса, рыбаков ей различить не удалось: слишком они были далеко. До сих пор Эллена полагала, что, кроме ее темницы, ни одно человеческое жилище не нарушает одиночества этих лесов, поэтому хижины, хотя и очень далекие, внушили ей надежду и даже радость. Эллена оглянулась на Спалатро: он был радом, в нескольких шагах; бросив тоскливый взгляд на отдаленные хижины, девушка вновь почувствовала, как сердце ее упало.

Вечер был мрачен, море темнело, вздувались волны, морские птицы с резкими криками описывали крути среди облаков, а затем скрывались в верхушках скал, где были спрятаны их гнезда, — все указывало на близость бури. Собственные горести не настолько поглотили Эллену, чтобы сделать ее бесчувственной к страданиям ближних; она порадовалась за рыбаков, счастливо избежавших непогоды, и представила себе, как они, обретя надежное пристанище в своих домиках, наслаждаются теплом очага и обществом домашних, а рев волн помогает им острее ощутить уют родных пенатов. Эти воображаемые картины, впрочем, навеяли мысли о том, как несчастна и одинока она сама.

— Увы! — произнесла Эллена. — У меня больше нет дома, и некому встретить меня дружеской улыбкой! Мне не у кого искать утешения, не к кому обратиться за поддержкой! Я жалкая странница, бредущая по отдаленному берегу, а по пятам моим, быть может, крадется убийца, ждущий лишь удобного случая, чтобы нанести удар!