Италия и Византия в VI веке

Для Тотилы скорейшая встреча с Нарсесом была тем более необходимой, что как раз в это время создалось очень напряженное положение на юге полуострова. Знатный гот Рагнарис, командир остготского гарнизона в Таренте, и остготский военачальник Мора, командир гарнизона в Ахеронтии, вместе со своими сотоварищами составили заговор против правительства Тотилы и начали тайные переговоры с византийским военачальником Пакурием, стоявшим во главе императорских войск в Гидрунте. Знатные готы соглашались перейти на сторону империи и сдать охраняемые ими крепости при условии, что им и всем их сторонникам будет гарантирована личная неприкосновенность. Прокопий объясняет измену Рагнариса и Моры «унынием духа и ума готов» (Рrосоp. BG, IV, 26.4), усиленным неудачей остготских войск у Кротона (ныне Кротоне)[570]. Если эти события даже и находились в какой-то связи между собой, то все же действительную причину заговора военачальников надо искать в тех глубоких противоречиях в среде высшей остготской знати, которые с большей или меньшей остротой сказывались в период всего правления Тотилы.

Схема 19. Действия войск Нарсеса и Тотилы (552 г.)

К этому же времени, по-видимому, вновь усилилась враждебность римской аристократии к готам. Во всяком случае Тотила, готовясь к решающей схватке с Нарсесом, принял меры для предотвращения возможных выступлений римской знати в тылу его войск. Во многих городах Италии он взял у знатных римлян в качестве заложников их сыновей и отослал их в области, расположенные за рекой По, где остготы чувствовали себя наиболее прочно (Рrосоp. BG, IV, 34.7–8).

Встреча армий Тотилы и Нарсеса произошла в конце июня 552 г. у местечка Тагины (ныне Гвальдо Тадино, Gualdo Tadino), в холмистой долине, известной под названием Busta Gallorum («Галльские погребальные костры»)[571], где некогда римляне нанесли страшное поражение галлам (Рrосоp. BG, IV, 29.3–6).

Решительному сражению предшествовали мелкие стычки отдельных отрядов. Особенно упорная борьба, по данным Прокопия, развернулась между византийцами и остготами за высоту, господствующую над местностью. Эта высота была захвачена византийским отрядом под командованием Павла и Ансилы и, несмотря на многократные попытки остготов выбить византийцев, так и осталась в их руках (Рrосоp. BG. IV. 29.11–28)[572].

Перед самым боем полководцы обходили ряды своих армий, стремясь поднять их боевой дух. Нарсес с презрением отзывался о воинах Тотилы, как о беглых рабах императора, а о самом Тотиле, как о заурядном тиране, из грязи поднявшемся к власти. Хитрый евнух стремился не только убедить своих воинов в их превосходстве над войсками Тотилы, но и пробуждал в солдатах, особенно в наемниках-варварах, самые низменные инстинкты, суля им после победы богатую добычу. Для разжигания алчности солдат Нарсес приказал перед самым боем показывать драгоценные вещи: золотые браслеты, ожерелья, украшенные золотом уздечки, убеждая, что они получат все это в награду за храбрость, проявленную в предстоящей битве (Рrосоp. BG, IV, 30.1–6; 31.9–10).

В противоположность самоуверенной и преисполненной презрения к врагу речи Нарсеса обращение Тотилы к воинам было, по словам Прокопия, проникнуто духом суровой решимости и сознанием того, что предстоящая битва определит не только исход всей войны, но и судьбу остготов и Остготского государства. В своей речи Тотила возлагал большие надежды не только на храбрость своих воинов, но также и на то, что наемники-варвары, служившие в войске Нарсеса, не захотят в решительную минуту жертвовать своей жизнью ради византийского золота (Рrосоp. BG, IV, 30.8–20).

По обычаю тех времен битва началась с поединка между остготским воином, перебежчиком из византийского войска, по имени Кокка и одним из телохранителей Нарсеса Анзалой. Победа досталась византийцу, и Кокка пал, сраженный копьем своего противника (Рrосоp. BG, IV, 31.11–16).

Оба войска, разгоряченные зрелищем этого поединка, уже готовы были завязать сражение, но в это время Тотила в роскошной пурпурной, украшенной золотом одежде выехал между двумя армиями и на глазах у врагов стал показывать искусство в верховой езде и владении оружием. Тем самым Тотила хотел задержать начало битвы, ожидая прибытия запоздавшего отряда из 2 тысяч всадников. С этой же целью он даже начал переговоры о перемирии (Рrосоp. BG, IV, 31.17–21). И хотя Нарсес, разгадав его намерения, отверг это предложение, Тотиле все же удалось выиграть- время.

А когда с таким нетерпением ожидаемые Тотилой подкрепления, наконец; прибыли, остготский король смело повел свою конницу в атаку на византийскую армию. Началось ожесточенное сражение, ставшее роковым как для самого Тотилы, так и для дела всей его жизни.