Италия и Византия в VI веке

Влияние новых общественных отношений особенно ярко сказывалось в смягчении в остготском законодательстве наказаний за некоторые преступления. Так, за сокрытие и продажу в рабство свободного человека в римском праве люди низкого происхождения карались распятием на кресте или ссылались в рудники, а у знатных конфисковалась половина их имущества; в остготском же законодательстве незнатного человека за подобное преступление наказывали палками и вечным изгнанием, знатного — конфискацией трети имущества и изгнанием на 5 лет (Е. Theod, 83; — Paul. Sent., V, 30 В.1). В эдикте Теодориха было смягчено по сравнению с римским правом и наказание за незаконное присвоение власти при помощи военной силы (militiam confinxerit) — E. Theod., 89 — Paul. Sent., V, 25.12)[275], снята ответственность с наследников за преступления, совершенные их родственниками (E. Theod., 88); в некоторых случаях понижалось материальное возмещение за совершение того или иного преступления (E. Theod., III — G. Th., IX, 17.6). В эдикте вводилась замена денежного возмещения за принятие беглого раба (в 20 солидов) выдачей хозяину другого раба той же стоимости (E. Theod., 84 — G. J., VI, 1. 4).

Однако во многих случаях остготское законодательство даже усилило наказания, причем более суровые, чем в римском праве, репрессии предусматривались главным образом за такие преступления, борьба с которыми приобрела особенно важное значение для остготской знати. Примеры подобного усиления наказаний мы находим в статьях эдикта Теодориха, направленных на укрепление частной собственности, поднятие авторитета судебной власти и пресечение преступлений самих судей, поддержание института наследования имущества, укрепление семьи и т. п.[276]

Таким образом, по своей системе наказаний остготское законодательство отличалось как от римского, так и варварского — германского права. Однако все же ближе оно стояло к римскому праву, из которого почерпнуло многие виды наказаний, отбросив наиболее унизительные, связанные с обычаями и понятиями рабовладельческого общества. От варварских правд, как и от всех других известных нам памятников того времени, эдикт Теодориха отличается также и тем, что в нем не упоминается о вирах за убийство, столь характерных для того этапа исторического развития, общественные отношения которого и нашли свое отражение в системе права варварских правд[277].

Во многих случаях, даже заимствуя откуда-нибудь то или иное постановление, остготские законодатели и, в частности авторы эдикта Теодориха, вносили довольно существенные изменения в формулировки этих постановлений[278].

Но особенно большой интерес представляют, конечно, те статьи эдикта Теодориха, которые полностью или частично являются нововведением остготского правительства и не заимствованы ни из римского, ни из германского права.

Совершенно оригинальны статьи эдикта Теодориха о положении готов и союзных им варваров в Остготском королевстве. Отметим прежде всего, что, хотя, как мы уже говорили, эдикт Теодориха и не противопоставлял варваров-завоевателей местному населению, как это имело место в законодательстве многих других варварских государств, все же некоторые привилегии остготов он фиксировал. Так, в эдикт Теодориха бы до включено постановление, являющееся нововведением остготского законодательства: оно предоставляло возможность варварам, три раза не явившимся в суд по вызову судьи во избежание проигрыша тяжбы и наказания оправдать свою неявку. Для этого они должны были или подтвердить показаниями свободных и знатных свидетелей, что они не явились в суд, задержанные силой (auclorilalo pulsatami), или выставить поручителя из числа «длинноволосых» (cappilali, — т. е. из числа готов)[279], который мог быть вместо них вызван в суд (E. Theod., 145). Несомненной привилегией готов являлось и их право составлять завещания но только дома, но и в военных лагерях (правда при редактировании этой статьи эдикта его авторы использовали одно из постановлений римского права, но внесли в него существенные дополнения) (E. Theod. 32 — Dig. XXIX, 1.1).

Нововведения эдикта Теодориха относительно положения готов не сводятся, однако, лишь к предоставлению им некоторых привилегий. Они коснулись и ограничения самоуправства «могущественных варваров», и прежде всего запрещения им захватывать чужое имущество (Е. Theod., 34, 43–44). Кроме того, эдикт Теодориха ввел и другое ограничение произвола остготской знати: он предписывал особо важные дела передавать в королевский суд, которому должны были беспрекословно подчиняться все готы и римляне (Е. Theod., 10, 155). Цель этих нововведений состояла в том, чтобы поднять авторитет центральной власти; вместе с тем они отражали и феодализационные тенденции в Остготском государстве, проявившиеся в росте власти землевладельческой остготской и римской знати в провинциях Италии.