Ицзин. Книга Перемен

Тот, кто не знает
взаимообращенной взаимообращенности
Сокровенного,

Разве не похож [на человека],

любящего в огне пестовать лотосы?!

Гони белого тигра назад, домой,

где вскормят его.

Тогда родится светлая жемчужина –

полная луна.

Тщательно смотри за снадобьем,

за печью, за периодом горенья огня.

С духом спокойным следи

за небесной естественностью,

[Тогда] все инь

уничтожитсяи эликсир созреет.

[Ты] свободен, бежал из клетки

и обрел десятитысячелетнее долголетие.

Первая строка этого восьмистишия содержит намек на чжан 1 «Дао-Дэ цзина»: «Вновь Сокровенное становится Сокровенным» (сюань чжи ю сюань). В тексте «Дао-Дэ цзина» это выражение означает, в частности, вечный переход Дао-Сокровенного в мир вещей, его постоянное обнаружение в космосе и новое возвращение к самому себе, к своей изначальной Сокровенности, в свою очередь опять являющейся в вещах.

Состояние равновесия некоей неподвижной точки на грани Сокровенного и явленного Лао-цзы называет «вратами полноты тайны» (в смысле «сокрытие», «место рождения вещей») – чжун мяо чжи мэнь.

В данном восьмистишии Чжан Бо-дуань, видимо, имеет в виду лишь один аспект этого круговращения: бесконечное взаимопорождение-взаимопреодоление инь и ян.

Таким образом, 13-е восьмистишие непосредственно развивает идею предыдущего стиха.

Глупец, не понимающий этой взаимообращаемости, но тщащийся в своем теле зачать бессмертный зародыш, подобен человеку, огнем пытающемуся питать и размножать лотосы. Третья и четвертая строки первого четверостишия описывают процесс зачатия бессмертного зародыша, называемого здесь «светлой жемчужиной» (мин чжу). Белый тигр – отрицательная (инь) пневма гонится домой, в «желтый двор» (хуан тин), где она и порождает «бессмертный (или киноварный) зародыш» (дань тай). «Полной луной» здесь названа опять-таки целостность, целокупность отрицательных пневм (как зрелых – кунь, так и незрелых – кань).

Другое синонимическое описание данной алхимической ситуации: «Белый тигр и зеленый (цин) дракон сочетались в желтом дворе, уравновесив инь и ян и зачав киноварный зародыш». Однако возникает вопрос, почему в самом стихе Чжан Бо-дуань обходит молчанием зеленого дракона, ртуть, положительные (ян) пневмы? Ответ предельно прост. Дело в том, что данный стих описывает зачатие киноварного зародыша в ракурсе его уже свершившейся целостности.

В таком случае по правилам, принятым в текстах по внутренней алхимии, иньные пневмы (тигр, свинец и т. д.) считаются «государем» (цзюнь), а янные (дракон, ртуть и т. д.) – «подданным» (чэнь). Соответственно, о подданном подробно говорить не следует, достаточно намека на его присутствие. И этот намек – эпитет «светлая жемчужина», данный бессмертному зародышу, поскольку светлая жемчужина – «драгоценность дракона» (лун бао) – частый атрибут дракона (достаточно вспомнить бесчисленные изображения дракона, играющего с жемчужиной). Хотя сама по себе жемчужина и связана с символикой инь, но ее соотнесенность с драконом придает ей определенный отблеск ян. Таким образом, на присутствие положительных пневм в зародыше скрыто намекает этот образ.

Две первые строки второго четверостишия говорят об изменении техники нагревания после образования бессмертного зародыша. Если раньше, до его зачатия, совершать соответствующие дыхательно-медитативные упражнения полагалось только в периоды растущего ян (месяцы с января по июль и часы с полуночи до полудня, точнее – с 3-й стражи, т. е. с 11 вечера, до конца 9-й стражи, т. е. до часа пополудни), то теперь следует отказаться от такой жесткой схемы, сообразуясь с «небесной спонтанностью», «естественностью» (тянь жань), учитывая как янные периоды времени, так и иньные. О времени с полуночи до полудня как наиболее благоприятном для занятия дыхательными упражнениями («регуляция пневмы», син ци) см. также гл. 8-ю «внутренней» части «Баопу-цзы» Гэ Хуна: «Ведь практиковать регуляцию пневмы следует только во время живой пневмы (шэн ци) и нельзя во время мертвой пневмы (сы ци). Поэтому говорится: „Бессмертные принимают внутрь шесть пневм“ – это как раз о том. Каждые день и ночь вместе занимают двенадцать страж. Из них шесть страж с полуночи до полудня – время мертвой пневмы. Во время мертвой пневмы занятия регуляцией пневмы бесполезны».

Изменяется и характер нагрева. Это уже не мощное раздувание мехов, а мягкое дыхание сердца, близкое зародышевому дыханию.