Юбилейное Вече

– ООН не знаю, – провозгласил пролетарский вождь, подчёркивая, что он и не князь, и не царь, и не президент, и даже не генсек. – К тому же и Лигу Наций знать не желаю. Миру всемирный Интернационал полезен. А страна со свободами ещё подождёт, их оставим для революционных будней и партийных лозунгов. Главное сейчас – диктатура пролетариата и ей соответствующая власть. – Учитывая, что он не только вождь, но и председатель Совнаркома, товарищ Ленин добавил, как всегда, убеждённо: – Плюс электрификация всей страны.

Князь Рюрик спокойно поправил вспылившего вождя:

– Вы, цари-генсеки и предсовнаркомы, не царственно о царствовании своём молвите, а взыскательно к себе, как положено при ответе за свои дела.

В наступившей тишине отчётливо прозвучали слова:

– Ви… товарищ Рюрик… не забывайте: тысяча с небольшим лет не помеха… для чистых рук, холодных голов и горячих сердец чека и энкавэдэ… Так что прошу выбирать слова полюбезнее при диалоге с основателем нашей партии.

Над русским полем, где собралось Вече, густым туманом нависли клубы дыма сталинской «трубки мира», а сам Иосиф Виссарионович с прищуром жёлтых глаз стал присматривать место в истории для пращура российской государственности.

В это время, и, надо сказать, вовремя, как в ранней юности, в прения вступил первый российский царь Иван Васильевич.

– Ты, почти тёзка, – обратился он к Иосифу Виссарионовичу, – не нацеливайся в первейшего князя! Я б сам на него гонения учинил, да не по силам он даже нам с тобой. Его, как никого другого, История охраняет. Не подвластен Рюрик ни времени, ни моим опричникам, ни энкавэдэшникам твоим. Он первый из всех первых, и этим всё сказано.

– Да-да, первых надо законней охранять от «демократических законов» и «дорогих соотечественников», чем вторых-пятых-десятых, понимаешь, – выждав удобный момент, подали глас какие-то демонократы из конца второго тысячелетия.

– Это по какому такому праву? – едко поинтересовались прокуроры всех истинно демократических стран.

Секретари судов всех реально либеральных народов тотчас провозгласили своё традиционное, протокольное:

– … ....!

– Довольно разваливать Вече, пора к консенсусу прийти! – попытался примирить грозных, жёстких и лихих правителей последний генсек, первый и последний президент Советского Союза. – Не для того я гласность дал и оттепель устроил, чтобы перестройку страны в свару за личную власть и самосохранение превращали.

Иван Грозный стукнул об пол царским посохом, товарищ Сталин прищурил партийное око, и оба одновременно подумали об одном и том же: «Эх! Проглядели наши органы такого-сякого генсека-президента. Надо ускоренно их менять, чтобы в будущем не только бездумных гласностей и разрушительных оттепелей, но и мыслей антигосударственных не допускать». Помолчав исторический миг, Иван Васильевич и Иосиф Виссарионович добавили по поводу демонократов такое, что ни в сказке сказать, ни пером описать…

Тотчас обоим И. В. их шептальщики нашёптывать привычное стали:

– Может, из постперестроечных рядов псевдолибералов ряды опричнины-энкавэдэ пополните? Ротацию кадров, ваших помыслов достойную, провести изволите? Не пора ли сменить устаревших Вертухаевых, Басмановых, Скуратовых, Грязновых и иже с ними на свежих квазиреформаторов? А непопулярные ныне расстрельные стенки, гулаговские камеры, собачьи головы и смертоносные плети не актуально ли заменить на им подобные ваучеры, залоговые аукционы и прочие современные клещи, крючья, топоры шоковых пыток и приватизационных казней?..

Иосиф Виссарионович усмехнулся известным образом и при полном одобрении большинства участников Веча отрёкся от таких-разэтаких и отреагировал как обычно. В словах – скупо, недомолвками, в делах – категорично, раз и навсегда. И по поводу рекомендуемых, и, конечно, шептальщиков…

Иван Васильевич с пониманием выслушал Иосифа Виссарионовича, согласился с шептунами, порадовался свежей кровушке их «протеже». И в нужный момент своего госстроительства собственноручно, не привлекая медведей и опричнину… сначала первых, затем вторых. В сей раз без спешки и обдуманно…

Посол Истории содрогнулся, вспоминая процессы госстроительства иваногрозненского отечества…

…Орда своим ранним госстроительством стимулировала позднюю централизацию Руси. Надежды русских людей, от плугаря в поле пахотном до великого князя в палатах царственных, сплотились воедино – в неотразимой мощи кулак, разбивший власть размякшей в безответственности, дробящейся внутренними раздорами Орды.

Скончалась Орда, но иго на Руси продолжилось, успешно используя мрачный опыт демонова правления предшествующих ордынских и в немалом подобных им предордынских веков. Суммарное пятивековое иго княжеских раздоров и ордынского гнёта на генном уровне сформировало черты власти и характеры миллионов людей.