Иудея Христа. Рождение новой веры

Присоединение к Иисусу изменило отношение Иуды Искариота к насилию, но не примирило его с язычниками-римлянами. Убедившись, что его Учитель и есть тот самый Мессия, которого ждал еврейский народ, он надеялся на скорое освобождение страны от власти чужеземцев. Но все попытки толкнуть Иисуса на уничтожение врагов сталкивались с непреодолимой преградой – отказом Христа от любых действий, ведущих к гибели людей и разрушению. Бывший кинжальщик, как, впрочем, и остальные ученики, не мог понять, что Иисус пришел в наш мир не губить людей, а спасать их бессмертные души, в этом заключалось Его главное отличие от традиционных представлений о Мессии. Тогда Искариот решил пойти на крайность: вынудить Христа обратить Свою силу на врагов. Он рассчитывал, что арест Иисуса заставит Его испепелить римлян и их слуг – священников Храма и иродиан. Узнав о том, что первосвященник и его окружение ищут повода для выдачи Иисуса римлянам, он предложил им свои услуги.

В христианской литературе широко распространено заблуждение, что предательство Искариота вызвано корыстными соображениями, будто предатель польстился на тридцать сребренников. В действительности три канонических Евангелия – от Марка, Луки и Иоанна – этого не только не подтверждают, но и не дают даже повода так думать. Марк, Лука и Иоанн говорят лишь о факте предательства со стороны Искариота, но никаких корыстных соображений ему в вину не ставят (Мк. 14: 10; Лк. 22: 3–5; Ин. 13: 27–30; 18: 2–3). Лука и Иоанн объясняют факт предательства лишь тем, что в Искариота «вошел сатана». Впрочем, Лука и Марк добавляют, что первосвященник готов был вознаградить услуги предателя, хотя тот даже не просил об этом. Апостол Павел, автор самых ранних новозаветных посланий, вообще нигде и никогда не упоминал о предателе, а тем более о его корыстных соображениях. Откуда же пришло обвинение в корысти? Только из Евангелия от Матфея (Мф. 26: 14–15). Однако это утверждение не выдерживает никакой критики. Нельзя забывать, что Иуда Искариот был казначеем у Христа и Его учеников. При нем был всегда ящичек с общими деньгами, туда же собирали и все пожертвования (Ин. 12: 6; 13: 29). Пользуясь абсолютным доверием Иисуса и Его учеников, он мог бесконтрольно брать любые суммы из общей казны, поэтому пресловутые тридцать сребренников ему были не нужны. Если бы он захотел, он мог бы воспользоваться куда большими суммами, причем опять-таки без всякого отчета. Вообще сикарии, несмотря на их фанатизм и экстремизм, считались людьми не только мужественными, но главное – кристально честными, эдакими бессребрениками. Да и как же иначе: те, кто был готов не задумываясь отдать свою жизнь за свободу других, не знали корыстолюбия. Тот факт, что Сам Христос избрал Иуду Искариота в качестве их общего казначея, уже свидетельствует в пользу честности и бескорыстности этого человека. Сомневаться в выборе Иисуса – значило бы бросить тень на природу и предназначение Христа. Все это говорит о том, что отнюдь не корыстолюбие было истинной причиной предательства. Как же появилось это нелепое обвинение в Евангелии от Матфея? Скорее всего, оно было добавлено еще первыми переписчиками во II веке. Они считали необходимым изобразить предателя в самом нелестном свете, чтобы его имя стало синонимом предательства вообще. И им это удалось, хотя и было достигнуто весьма недостойными средствами.

Но в чем, собственно, заключалось предательство Искариота, ведь Иисус не совершал ничего незаконного и ни от кого не скрывался? Здесь мы подходим к важному обстоятельству, которое, как правило, замалчивается в Евангелиях. Оказывается, Христос пользовался не только поддержкой, но и защитой иудейского народа. Благодаря этому Он въехал в Иерусалим как триумфатор и распоряжался в Храме, как в Своем Доме. Ни римские легионеры, ни слуги первосвященника не осмеливались тронуть Его, боясь возмущения и бунта иудеев. Иисус был в полной безопасности, пока Он находился среди народа, поэтому Его враги искали такого момента, когда «Иудейский царь» окажется один или только со Своими учениками. Именно для этого случая и нужен был предатель, который бы сообщил, когда и где можно схватить Мессию, не боясь гнева народа. Поэтому Искариот, согласно Евангелию от Луки, «искал удобного времени, чтобы предать Его им не при народе» (Лк. 22: 6).