Иудея Христа. Рождение новой веры

Однако начиная с середины прошлого века многочисленные археологические открытия заставили большинство историков кардинально изменить свое мнение о лингвистической ситуации в Иудее в период Второго Храма. Первым серьезным ударом по теории о господстве арамейского языка в это время стали знаменитые кумранские рукописи, найденные в пещерах близ Мертвого моря. Оказалось, что почти все они написаны не на арамейском, а на древнееврейском. Но зачем же было писать на языке, который уже вышел из употребления? Или, может быть, традиция требовала писать религиозные тексты только на языке Библии? Новые находки посеяли еще большие сомнения: надписи на керамике, монетах, надгробных памятниках были сделаны исключительно на древнееврейском, и их уже нельзя объяснить религиозной традицией. Наконец, открытия новых надписей в Масаде и писем Бар-Кохбы, вождя второго еврейского восстания против Рима в 132–135 гг. н. э., окончательно убедили многих историков в том, что древнееврейский язык не был вытеснен арамейским и оставался разговорным в течение всего периода Второго Храма. В этой связи уместно вспомнить и утверждение отца церкви II века Папия Иерапольского, что Евангелие от Матфея было изначально написано на древнееврейском, а не на арамейском или греческом языке. К тому же исследование новозаветной литературы, в частности тех же Евангелий, показало, что количество древнееврейских слов в них фактически ничуть не меньше, чем арамейских. А новозаветная книга «Деяния святых апостолов» дважды напоминает, что апостол Павел обращался к толпе своих соплеменников в Иерусалиме именно на еврейском, а не на арамейском языке (Деян. 21: 40; 22: 2). Согласно этой же книге, апостол Павел на пути в Дамаск слышал обращенный к нему голос Христа опять-таки на еврейском, а не на арамейском языке (Деян. 26: 14). В данном случае автору «Деяний», Луке, можно полностью доверять, ведь он отлично знал апостола Павла и был его учеником и товарищем, а позднее и спутником в его последнем путешествии в Рим.

Да и могло ли возвращение вавилонских пленников в Иудею полностью изменить языковую ситуацию в стране? Ведь вавилонское изгнание коснулось лишь незначительной части иудейского населения: в плен ушли только знать, царский двор, священнослужители, воины и наиболее искусные ремесленники. Почти все крестьяне и жители многих городов, составлявшие абсолютное большинство населения, остались на своих прежних местах и продолжали говорить по-древнееврейски. Возвращение вавилонских пленников, перешедших на арамейский язык, могло лишь арамеизировать древнееврейский, добавить в него много арамейских слов и выражений, что собственно и произошло на самом деле. Языком богослужения по-прежнему оставался древнееврейский, поэтому «уйти» от него было не так-то просто.

Древнееврейский язык времен Христа лучше всего запечатлен в Мишне – первой книге, где записаны толкования Устного Закона (Устной Торы). Если язык эпохи Давида и Соломона (Х в. до н. э.), а также периода существования Израильского (928–722 гг. до н. э.) и Иудейского (928–587 гг. до н. э.) царств называется библейским ивритом, то язык жителей Иудеи последних двух веков до нашей эры и первых столетий нашей эры определяется как мишнаитский иврит. Сегодня мы можем дать ясный и однозначный ответ на вопрос о языке Христа: Он говорил и проповедовал на мишнаитском иврите, то есть на арамеизированном древнееврейском языке. Примечательно, что из всех библейских и послебиблейских книг именно Мишна послужила главным источником для возрождения иврита, так как ее лексика оказалась самой богатой. В результате этого ближе всего к языку Христа оказался не библейский иврит времен Давида и Соломона, а возрожденный иврит современного государства Израиль.

Влияние арамейского на древнееврейский осуществлялось не только через тех иудеев, кто жил в Вавилонии, но и через контакты с самими арамейцами, населявшими северо-восточные окраины Палестины. Не случайно жители самой северной части страны, Галилеи, где, собственно, и вырос Иисус, подверглись наибольшей арамеизации. Их речь изобиловала арамейскими словами и выражениями, поэтому иерусалимцы безошибочно определяли выходцев из Галилеи (Деян. 2: 7). Будучи галилеянином, Христос должен был хорошо владеть арамейским языком и, скорее всего, именно на нем разговаривал с сирофиникиянкой из области города Тир, когда та просила Его изгнать бесов из ее дочери.