Юлий Цезарь. Полководец, император, легенда

Сенат собрался в назначенный день по призыву трибунов Антония и Кассия и провел заседание за чертой города, чтобы проконсул Цезарь мог присутствовать на нем. Формально закон не был нарушен, хотя впоследствии Цицерон отказывался признать это настоящим заседанием, а не обычным собранием. Пришли лишь немногие сенаторы; особенно заметным было отсутствие известных людей. Тем не менее Цезарь воспользовался этой возможностью для повторения своих претензий: он хотел осуществить свои полномочия, законно полученные от трибунов, но не смог этого сделать из-за того, что позиция Помпея изменилась со временем. Только ненависть личных врагов заставила его решиться на войну. Далее Цезарь предложил послать сенаторскую делегацию для переговоров с Помпеем и достижения мира. По словам Цезаря, его единственным желанием было проявление «равенства и справедливости» — принципа, который он сам исповедовал. Его предложение было одобрено, но никто не выразил желания отправиться к Помпею. Не смутившись этим обстоятельством, Цезарь обратился к Антонию, который созвал народное собрание (Concilium Plebis) для голосования по целому ряду вопросов. Перед началом собрания Цезарь обратился к народу, снова объяснив свои действия и возложив вину за военный конфликт на своих оппонентов. Он заверил граждан, что город будет получать необходимое продовольствие, и даже пообещал выдать каждому римлянину в подарок по 300 сестерциев. Как и в сенате, ему был оказан довольно сдержанный прием. Воспоминания о кровопролитиях, устроенных Марием и Суллой, еще сохранялись в народной памяти, а дальнейший ход войны выглядел неясным. В своих «Записках» Цезарь утверждает, что Помпей угрожал расправиться со всеми, кто остался в Италии, как если бы они встали на сторону врага. На самом деле большинство граждан всех сословий не испытывали сильной привязанности ни к одной из сторон, сохраняли нейтралитет и надеялись пережить гражданскую войну без тяжелых последствий для себя и своих близких. Слова и поступки Цезаря убедили некоторых, но многие продолжали настороженно относиться к нему. Единственным, кто оказал открытое сопротивление, был один из трибунов, Луций Цецилий Метелл, выступивший против него в сенате [19|.

Момент острой конфронтации наступил, когда Цезарь решил воспользоваться средствами из государственной казны. Завоевание Галлии сделало его богачом, но он никогда не был скупцом и щедро тратил деньги на вознаграждение своих солдат и таких людей, как Курион и Эмилий Павел. Теперь он столкнулся с перспективой огромных издержек для продолжения войны. Всего лишь за несколько месяцев он добавил три легиона и множество новобранцев к уже имевшимся десяти легионам, отдельным когортам и вспомогательным войскам, которыми он командовал в начале года. Всем этим людям нужно было платить — особенно тем, кто еще недавно служил на стороне противника и чья преданность была сомнительной. Более того, армию нужно было полностью снарядить и прокормить. В Галлии Цезарь во многом полагался на союзников, снабжавших его провиантом, но гражданская война диктовала иные условия. Он понимал, что не все провинции и союзные общины проявят готовность поддержать его, но было важно избежать слишком сурового обращения с ними, поскольку он надеялся в конце концов привлечь их на свою сторону. При необходимости Цезарю приходилось оплачивать значительную часть потребностей армии из собственных средств. Красс некогда хвалился, что лишь человек, который может собрать армию на свои деньги, имеет право называть себя богатым. Цезарь был богат, но теперь ему предстояло финансировать конфликт государственного масштаба; ни один человек не располагал такими средствами.