Юность

Может, он читал мысли, а может, знал ответы на свои вопросы и нуждался лишь в намеках на них. Этого я так и не узнал. После своеобразного опроса он собрался уходить. Сначала обозвал меня выродком коммуняки, а потом к чему-то прислушался и с удивлением стал рассматривать меня как неведомую зверушку. Под его взглядом я весь съежился и по спине побежали мурашки, волосы встали дыбом даже там, где их не было и в помине. Мне никогда так страшно не было. В какой-то момент я поневоле про себя попросил маму родить меня обратно.

— Я думал, они весь цвет вырезали, — произнес он задумчиво — Я всегда говорил, что голубая кровь — это вам не водица и ее не выведешь. — Затем развернулся и ушел.

— Я смотрю, ты пообщался с духом-хранителем. Штаны обмочил или не только? — произнес с усмешкой один из охранников, делая вид, как будто принюхивается.

— Не стоит всех ровнять по себе. Лично я спокойно пообщался со стариком с тростью и не увидел причины для такой реакции, какой изволили вы заподозрить за мной. Вероятно, вы ориентировались на свой личный опыт.

Развернувшись, я поспешил ретироваться.

Глава 8. Черные орки после того, как остались одни

— Я правильно понял, к нему подходил Старик? Не пес, как ко мне, а сам Старик? — произнес с удивлением в голосе один из орков. — Это что получается, дух-хранитель посчитал его более опасным, чем я?

— Тут спорный вопрос, с одной стороны вроде да, но с другой — он был без оружия и духов поддержки. Но в любом случае не трогай его и не задирай. Просто игнорируй, — посоветовал другой орк.

— Ты его уши видел? Я бы его сразу удавил!

— Я, в отличие от тебя, не только уши разглядел, но и рожки, что уже пробиваются. Ты помнишь, что это значит? — произнес второй, проведя рукой по шлему необычной формы.

— Да все мы помним, что ты рогатый орк. Ты же никому не даешь об этом забыть. И мы знаем, что это внешний признак ментальной силы орка, — устало сказал еще один. — Но не стоит переоценивать его силы. Я помню всех вас еще молодыми. Тебя привел твой отец, поздно ночью, когда все спали, показывал вот эти регалии, ты тогда примерно был в его возрасте. У тебя рога уже тогда побольше его были, и ничего, это мне не помешало, и до сих пор не мешает раз за разом на тренировках одерживать победу.

— Так и я не вас предупреждаю, а вон его. Он, по-моему, уверовал в свою силу и исключительность, а если мальчишка может не только животных подчинять, но и духов? Да и я в тренировочных боях не использовал трансформацию.

— Я осмелюсь вам напомнить, что вы на посту. На ответственном посту, — произнес проявившийся дух-хранитель. — А если вас так заинтересовала его внутренняя сила, я скажу так — великим ему не стать, но свой след он оставит. Такие, как он, не могут не наследить.

— Как всегда объяснил так, что стало еще непонятней, — проворчал один из орков, вставая по стойке смирно и переведя взгляд на вновь вошедших.

****

После демонстрации имперских регалий меня отвели в одну из комнат на втором этаже. Там меня взвесили и обмерили от и до. Причем взвесили в прямом смысле этого слова. Нет, я понимаю все эти мерки, все-таки попал в руки к портным, стоит отметить, к бешеным портным. Что там творилось, словами не описать, это был организованный кошмар на мою голову. Меня крутили, вертели, постоянно делали замеры и тут же на мне сшивали и подгоняли вещи. Я никогда такого не видел и даже не мог себе представить. Около сотни человек сразу делали замеры и выкрикивали их тем, кто делал выкройки и тут же передавал ткань с нанесенными отметками следующим — тем, кто их вырезал. Мгновенно, не теряя ни мгновения, куски ткани перехватывали третьи. Затем эти детали будущего костюма возвращались и уже на мне подгонялись. Всем этим конвейером руководил абсолютно седой старик с огромными очками на носу. Кстати, очки были привычной формы, как и тряпичный метр, что болтался на шее, а синие брюки на подтяжках делали его похожим на евреев-портных из фильмов. Он, как и те евреи, знал свое дело на все сто с плюсом. Все вертелось и кружилось, а я постепенно обрастал одеждой.

Меня раздели до домового костюма, и не успел я сказать «А», как на меня уже надевали новенькие панталоны, не с начесом, но коленки в них не должны мерзнуть. Пришлось мне с ними вступить в неравный словесный бой. Поводом для словесной битвы стало их желание к панталонам пришить рюшечки с кружевами всех цветов и расцветок. Скажу, что бой был жаркий и никто не лез в карман за словом, но я стоял на своем, и победа была за мной. Для этого пришлось показать зубки, причем в прямом смысле слова. Дальше процесс общения шел сквозь зубы, им, видите ли, не понравилось, что я не позволил из себя сделать девочку. А мне без разницы, что они одевали меня по последнему писку моду. Мой довод, что этот последний писк мода издает с завидной регулярностью, да все никак сдохнуть не может, а у меня есть своя старушка, что издает писки, и эти писки не сходились по тональности ну никак.