Юность

Не успел я вмешаться в их разговор и остановить от сомнительный действий, как голова исчезла, а затем, схватившись за штору, парнишка сделал, как советовали. Опустившись на ветку, ловко пробежал до ствола, балансируя руками, и стал забираться к нам. А за ним последовало еще четверо мальчишек такого же возраста.

— Позвольте представиться… — произнес пацан, что первым выпрыгнул в окно.

— А забей, — перебил я его. — Ты нас не знаешь, мы тебя тоже. Если что, разбегаемся в разные стороны. А если кого и поймают, то он не сможет рассказать про других.

— Да как вы могли подумать такое… — начал закипать он.

— Держи, — я кинул ему яблоко, — а кто сказал, что я подумал такое? — передразнил я его. — Может, я не о тебе, а о себе.

— Или обо мне, — произнес юный герой, подмигивая мне.

Рассевшись на дереве, мы поначалу сидели молча и ели яблоки. Каждый из нас думал о своем, и тишина становилось тягостной. Не найдя ничего лучше, я затянул песенку из серии «что вижу, то пою».

Солнышко лучистое улыбнулось весело,

Потому что с другом мы запели песенку:

ла-ла-ла-ла-лай ла-ла-ла-ла-ла
ла-ла-ла-ла-лай ла-ла-ла-ла-ла
Мы сидели на суку и
Весело пели песенку.
О том, что мы сидели на суку
И делать было нечего.
Потому мы и пели песенку:
ла-ла-ла-ла-лай ла-ла-ла-ла-ла
ла-ла-ла-ла-лай ла-ла-ла-ла-ла
Хоть дело было во дворце,
А делать было нечего
Вот и пели мы весело песенку:
ла-ла-ла-ла-лай ла-ла-ла-ла-ла
ла-ла-ла-ла-лай ла-ла-ла-ла-ла

Как говорится, это умную вещь никто не подхватит, а что-либо дурное — это дело заразное. Миг — и мы весело поем всякую чушь, сидя на яблоне и весело болтая ногами. Здесь уже первое место занимал не смысл или рифма, и тем более не имело значения отсутствие слуха или его наличие, а настроение певцов.

Мы весело горланили песенку,
А гвардейцы весело тащат лесенку.
ла-ла-ла-ла-лай ла-ла-ла-ла-ла
ла-ла-ла-ла-лай ла-ла-ла-ла-ла

Ой, а гвардейцы действительно несли лестницу. Не знаю, как другим, но среди тех, кто поджидал снизу, было несколько гвардейцев, что ловили меня в доме, и, судя по их красным лицам и бешеным глазам, мне будет невесело.

— Что стоишь, беги! — произнес дух, что висел напротив меня. — Молчи, меня видишь только ты, вам можно поиграть в догонялки с гвардейцами. Но при условии, что никто не пострадает, — произнес дух, и одна из веток подсветилась красным светам.

— По-моему, нам пора. — А что, я за любой кипиш. Тем более если мне ничего не грозит. Ой, и не надо говорить, что надо думать хоть иногда и желательно головой. У меня, если что, детство играло в одном месте, и оно часто отключало здравый смысл и логику. Вот и сейчас я думал явно не головой, а другим местом, и это место явно жаждало приключений.

— А теперь вопрос с подвохом: где мы и куда нам надо? — спросил я, закрывая окно на все щеколды. Хоть какая-то, но преграда.

— А в ответ тишина, — произнес я, так и не дождавшись ответа. — Я предлагаю поискать ответ в библиотеке. Кто знает, где библиотека? — поинтересовался я, выглядывая в дверь.

— А какая именно? Их пять, — раздалось у меня за спиной.

— Самая большая и самая скучная. Что-то мне подсказывает, там нас будут искать в самую последнюю очередь.

— Надо подняться на третий этаж и пройти до конца коридора. Но мы не пройдем, там охрана на лестнице.

— Правильно, мы не пройдем, а вот прислуга пройдет, — сказал я, провожая взглядом пацана с большим подносом в руках. — Где здесь можно одолжить одежду слуг?

— Мы не знаем, — раздался дружный хор за спиной. — Но нас сейчас поймают.

Обернувшись, я увидел лицо гвардейца, что подбирался к окну.

— Нас не догонят, потому-то мы убежим, — и бросился по коридору, а за мной раздался топот пацанов, и, судя по смеху, отрывались все по полной.