Юность

После банкета состоялась церемония вручения награды, где уже были трое моих знакомых юных героев. Нас награждали, предварительно зачитывая все подвиги, перед лицом высшего света империи. Мне вручили три медальки, почти копии тех, что я сварганил на скорую руку. Они отличались совсем немного — более качественной работой и наличием гербов как империи, так и императора. Гербом империи был дракон, а личным гербом императора — двуглавый орел. Вся эта красота крепилась на бант с застежкой. Еще была шикарная наградная лента наподобие той, что сейчас носят выпускники и дружки на свадьбах, но цветов империи и с вышитым золотой нитью драконом с драгоценными камнями вместо глаз. Плюс грамоты и все такое, каждое действие сопровождалось долгим нудным монологом. Если честно, я не слушал, что говорят, а лишь принимал награды и складывал на поднос, не забывая благодарить. Церемония выматывала не знаю как, все было нудно и долго, ни фанфар тебе, лишь нудное перечисление всего того, что я успел натворить, причем подробное. В него входило, где и как я сражался, сколько убил, сколько ранил и пленил. Но особенно меня добило перечисление трофеев, хоть не штучное, и на этом спасибо. Но уточняли, сколько сабель, сколько кирас, кольчуг и всего такого, не забывая упоминать суммарную стоимость каждого вида трофеев. И все это время я должен был стоять. Пацанам хорошо, их наградили первыми и по-быстрому выпроводили, а вот на мне отыгрались по полной, с чувством и со всем уважением. Причем награждал император, а список зачитывал гном. После его доклада встали три орка, судя по одеждам и сединам, да еще тому, что они присутствовали в этом помещении, не мелкие шишки среди орочьего народа. Так вот, они нарекли меня вархаром, что-то вроде барона у людей. У орков этот титул давал право водить за собой других орков, в общем, вроде младшего боевого вождя или что-то похожее. И тут же нафигачили мне татуировку на внешнюю кисть руки. Сделали, гады, грамотно. Один из них протянул руку, как бы для рукопожатия, и я, наивное дитя, пожал ее. Ладонь оказалась как в тисках, орк ее вывернул, а второй припечатал печатью с тысячей и одной раскаленной иголкой, судя по ощущению. От того чтобы их всех приласкать словами и уточнить родословную, меня удержала боль.

Пока я кривился и глотал воздух, двое гвардейцев утащили меня под руки из зала в отдельную комнату, где я накричался от души, поминая добрым словом всех и каждого. Правда, ума хватило хвалебные речи произносить на великом и могучем, да и он, как никакой другой язык, подходит для выражения ярких и красочных чувств. Скажу лишь, что цензурными были лишь предлоги и паузы для набора воздуха.

Когда я успокоился, меня провели в сад, где была накрыта прекрасная «поляна»: тут тебе и пирожные, и даже настоящее мороженое. Вот теперь начался огромный праздник пуза. Когда все наелись, мне пришлось вспоминать свое детство и внедрять из него игры. А то из развлечений было лишь метание колечек в забитые колышки. Во что только мы ни играли; там была игра в козла, потом когда мы устали, играли в глухой телефон и много других игр.

Если кто из детей начинал обижаться или кичиться своим титулом, то давнишний эльфенок, что влез было на дерево, быстро ставил его на место. Видать не последний эльф в империи его отец.

***

— Дорогой, а где наши сыновья? — спросила императрица шепотом на имперском балу.

— Посмотри в окно, вон они, развлекаются, в отличие от меня, — со вздохом произнес император.

— Что ты стоишь? На твоем сыне верхом сидит крестьянин и дерется с князем, — запаниковала она.

— Успокойся, насколько я понял, там у них рыцарский турнир, а нашему сыну выпало по жребию быть конем.

— И ты так спокойно об этом говоришь? — возмущенно произнесла императрица.

— А что, я за ними уже два часа наблюдаю, они играют честно. Правда, твой куст на жребий и мечи разломали. Стой, пусть наслаждаются. Там у них поляна без титулов, так что там все равны, и наш старший следит за порядком, да и сам хранитель там бдит, — остановил император свою супругу, удерживая за талию.

— А они не покалечатся? — с опаской выглядывая в окошко, произнесла императрица.

— Ну там уже была пара разбитых носов и вывихов, целители подлечивают пострадавших, и они бегом возвращаются на поляну. Помнишь сына князя Громского?

— Да, такой неженка и нытик.

— Ага, был таким, вон он уже два раза нос разбил себе и ни разу не заплакал. А главный приз у них за каждый конкурс простое яблоко. Наш младший уже два съел, а наследник пока ни одного, но если они сейчас выиграют бой, то получат по яблоку. Да, милая, сможешь ответить на вопрос получишь яблоко, — сказал он, слегка усмехнувшись.

— Что за вопрос, дорогой?

— В комнате пятьдесят свечей, двадцать из них задули. Сколько свечей останется?

— Что тут сложного, тридцать свечей останется.