Юность

С гвардейцами мы играли в самые настоящие догонялки. Они пытались перекрывать коридоры, а мы обходили их заслоны, по дороге сея разруху и беспорядок. Маршрут бега прокладывал дух-хранитель, я лишь следовал за ним, а все остальные — за мной. Мы даже пронеслись через женские покои под испуганный визг и наши радостные крики. Мы прорвались через сплошные ряды платьев, сорочек, чепчиков и всего такого, при этом несколько платьев порвали. Нас уже был не один и даже не два десятка счастливых детских голов, а неплохой такой табунчик из сорвиголов. Конечно, гвардейцы периодически ловили и отсекали небольшие группки ребят, но они снова присоединялись к нам или начинали свой собственный набег на тишину императорского дворца. Была весело, но, как говорится, сколько веревочке не виться, все равно будет логической конец. Так и нас зажали в одном из тупичков и сопроводили обратно к портным, восстанавливать костюмы, что потеряли свой первоначальный блеск и зияли дырами всех размеров и остатками из кружев.

Но зато какие рожицы были у нас довольные! Я думал, что ничто не могло остудить наш пыл. Ох, как я был наивен.

После портных нас проводили, под почетным конвоем в большой зал, где были накрыты столы. Меня быстренько увели на один из дальних краев зала и усадили за стол среди военных чинов, судя по форме. Опять за мной стоял мой персональный слуга с каменным лицом, по-моему, он даже моргал медленно, степенно и достойно.

Усевшись согласно инструкциям моего слуги, я положил полотенца себе на колени и, подвинув тарелку, стал с нетерпением ждать праздничного обеда. Нет, я не рассчитывал на пирожное и мороженое, я думал, будут перепелки или молочные поросята. Ага, мечтать не вредно, вредно не мечтать.

На первое подали листья салата. Представьте, молодому голодному орку траву подсунули вместо нормальных мясных блюд. Скрепя сердце в надежде, что зелень так, для разогрева, я съел пару листиков. Затем было подобие морковки, потом еще зелень и еще зелень, причем не картошка, а все листики и даже какие-то цветочки.

Мясных блюд я дождался на свою голову, лучше уж ел бы траву. Мне подали тарелку с гусеницами, и слуга тут же подвинул под мою руку специальные щипчики, которыми я должен был их ловить и есть. От того, чтобы разбить эту тарелку о чью-нибудь голову, я удержался тем, что это не злая шутка. Соседи слева и справа с удовольствием поедали этих гусениц.

— Вас что-то смущает? — спросил сосед справа от меня.

— Всего-навсего три вещи меня смущают. Первое — их цвет, второе — их вид и третье — то, что они живые! — произнес я, отодвигая тарелку от себя.

— Так закажите себе блюда по-своему вкусу. Это на первых рядах не могут попросить ничего из мясного, имперская фамилия мясного не может есть, если не считать вот этих гусениц. Кстати, зря вы отказываетесь, у них превосходный вкус, и для пищеварения они полезны.

— Мне мяса, нормального мяса с картошкой и обжаренным луком с морковкой, — сделал я заказ.

— Есть мясо за имперским столом дурной тон, — недовольно прошептал слуга.

— А ты хочешь сказать, что если меня стошнит от вашей зелени, это будет в норме этикета? — недовольно вступил я в перепалку.

— Вы могли просто не есть, — произнес он с каменным лицом.

— Слышь, ты, шибко умный на всю свою голову. Вот зачем меня пригласили на банкет? Чтобы я смотрел, как другие едят? Если для этих целей, то я откланиваюсь, — сказал я, отодвигаясь от стола.

— Вас пригласили на церемонию вручения награды! — ответил слуга, делая шаг вперед и не давая мне отодвинуть стул, на котором я сидел.

— Слушай, ты, дядя с каменным лицом. Либо я получаю нормальную еду, либо уйду, даже если мне придется уйти, громко топая грозными ногами по столу. Не беспокойтесь, я буду идти аккуратно и извиняться перед гостями, — выговорил я, закипая.

— Могу вам предложить жареный картофель! Это максимум, на что вы можете рассчитывать, — произнес слуга с каменным лицом. — После банкета я лично занесу к вам в номер молочного поросенка и все, что вы еще пожелаете.

— Картошка должна быть жареной на сале, — предупредил я его, — и забери эту живность от меня подальше.

Глава 9. Имперский бал