Юрий Милославский, или Русские в 1612 году

тебе наказано быть при нем неотлучно, то довлеет хранить его как зеницу ока, со всякою опасностию, дабы не подвергнуть себя гневу и опале боярской.

- Ну вот, слышишь, что говорят умные люди? Нельзя, любезный!

- Я вижу, господин дьяк, - сказал Кирша, - ты уж раздумал и в прадеды не хочешь; а жаль, была бы внучка!

- Я ничего не говорю, - возразил дьяк, - видит бог, ничего! Как хочет сват.

- И я дурак! - продолжал Кирша, - есть о чем просить! Не нынче, так послезавтра, а я все-таки с конем, и вы все-таки без внучат.

- Как так? Помилуй! - вскричали приказчик и дьяк.

- Да так! Пословицу знаете? "Как аукнется, так и откликнется!.." Пойдемте назад в избу!

- Не троньте его, - сказал вполголоса один из конюхов. - Вишь, какой выскочка! Не хуже его пытались усидеть на Вихре, да летали же вверх ногами. Пускай сядет: я вам порукою - не ускачет из села.

- Да, да, - примолвил другой конюх, - видали мы хватов почище его! Мигнуть не успеете, как он хватится оземь, лишь ноги загремят!

- Добро, так и быть, любезный! - сказал приказчик Кирше, - если уж ты непременно хочешь... Да что тебе загорелось?

- Бегите, ребята, - шепнул дьяк двум крестьянским парням, - ты на тот конец, а ты на этот; покараульте да приприте хорошенько околицу.

- Ох, сват! - сказал приказчик, - недаром у меня сердце замирает! Ну, если.,, упаси господи!.. Нет! - продолжал он решительным голосом, схватив Киршу за руку, - воля твоя, сердись или нет, а я тебя не пускаю!

Как ускачешь из села...

- Право! А золотые-то боярские корабленики? Небось вам оставлю? Вот дурака нашли!

- А что ты думаешь, сват? - продолжал приказчик, убежденный этим последним доказательством. - В самом деле, черт ли велит ему бросить задаром три корабленика?.. Ну, ну, быть так: оседлайте коня.

В две минуты конь был оседлан. Толпа любопытных расступилась; Кирша оправился, подтянул кушак, надвинул шапку и не торопясь подошел к коню. Сначала он стал его приголубливать: потрепал ласково по шее, погладил, потом зашел с левой стороны и вдруг, как птица, вспорхнул на седло.

- Дальше, ребята, дальше! - закричали конюхи. - Смотрите, какая пойдет потеха!

Народ отхлынул, как вода, и наездник остался один посреди улицы. Не дав образумиться Вихрю, Кирша приударил его нагайкою. Как разъяренный лев, дикий конь встряхнул своей густою гривой и взвился на воздух; народ ахнул or ужаса; приказчик побледнел и закричал конюхам:

- Держите его, держите! Лхти! не быть ему живому! Держите, говорят вам!

- Да! черт его теперь удержит! - сказал один из конюхов. - Как слетит наземь, так мы его подымем.

- Ах. батюшки! - продолжал кричать приказчик, - держите его! Слышите ль, боярин приказал мне угощать его завтра, а он сегодня сломит себе шею! Господи, господи, страсть какая!.. Ну, пропала моя головушка!

Меж тем удары калмыцкой плети градом сыпались на Вихря; бешеный конь бил передом и задом; с визгом метался направо и налево, загибал голову, чтоб схватить зубами своего седока, и вытягивался почти прямо, подымаясь на дыбы; но Кирша как будто бы прирос к седлу и продолжал не уставая работать нагайкою. Толпа любопытных зрителей едва переводила дух, все сердца замирали... Более получаса прошло в этой борьбе искусства и ловкости с силою, наконец, полуизмученный Вихрь, соскучив бесноваться на одном месте, пустился стрелою вдоль улицы и, проскакав с версту, круто повернул назад; Кирша пошатнулся, но усидел. Казалось, неукротимый конь прибегнул к этому способу избавиться от своего мучителя, как к последнему средству, после которого должен был покориться его воле; он вдруг присмирел и, повинуясь искусному наезднику, пошел шагом, потом рысью описал несколько кругов по широкой улице и, наконец, на всем скаку остановился против избы приказчика.

- Жив ли ты? - вскричал хозяин.

- Ну, молодец! - сказал один из конюхов, смотря с удивлением на покрытого белой пеною аргамака. - Тебе и владеть этим конем!

- А я так не дивлюсь, - продолжал дьяк, обращаясь к приказчику, - ведь я говорил тебе: не сам сидит, черти держут!

- Слезай проворней, любезный, - продолжал приказчик. - Пока ты не войдешь в избу, у меня сердце не будет на месте.

- Не торопись, хозяин, - сказал Кирша, - дай мне покрасоваться... Не подходите, ребята! - закричал он конюхам, - не пугайте ею... Ну, теперь не задохнется, - прибавил запорожец, дав время коню перевести дух. - Спасибо, хозяин, за хлеб за соль! береги мои корабленики да не поминай лихом!

- Как!.. Что?.. - закричал приказчик.

Вместо ответа запорожец ослабил поводья, понагиулся вперед, гикнул и как молния исчез из глаз удивленной толпы.

- Держите его, держите! - раздался громкий крик приказчика, заглушаемый общим восклицанием изумленного народа.