В святых юродивых и внявших их слову Бог исполнил прошение Своего Сына: «Они не от мира, как и Я не от мира. Освяти их истиною Твоею; слово Твое есть истина. Как Ты послал Меня в мир, так и Я послал их в мир. <…> И славу, которую Ты дал Мне, Я дал им: да будут едино, как Мы едино. Я в них, и Ты во Мне; да будут совершены воедино, и да познает мир, что Ты послал Меня и возлюбил их, как возлюбил Меня» (Ин. 17,16–23).
Аскетика и ее духовное значение в жизни старца Гавриила
Без жертвы ради Господа и ближнего ничего в духовной жизни не получится. Без жертвы не научишься любить.
Отец Гавриил, с детства проникнутый любовью к Христу, пожелал всего себя отдать в служение Ему, чтобы навсегда соединиться с Ним. Настоятельница монастыря в честь Хахульской иконы Божией Матери (Новая Шуамта) схиигумения Иоанна вспоминала: «Старец очень хорошо знал Священное Писание и часто его цитировал. Когда он произносил слова Писания, ты понимал, что перед тобой стоит человек, живущий в Истине, носящий Бога в себе. Отец Гавриил показывал, что и в наше время возможно возлюбить Бога всем сердцем своим, всею душою и всем разумением».
А «все, которые понуждали себя исполнять евангельское учение, – по свидетельству святителя Игнатия (Брянчанинова), – опытно знают, как противоположны и враждебны Евангелию разум, правда и воля падшего естества… Грех и состояние падения так усвоились нам, так слились с существованием нашим, что отречение от них сделалось отречением от себя, погублением души своей. <…> Погубление души ради Господа есть отвержение разума, правды, воли, принадлежащих падшему естеству, для исполнения воли и правды Божией, изображенных в Евангелии. <…> Только соблюдающий со всей тщательностью евангельские заповеди, как подобает исполнять заповеди, данные Богом, может пребывать в любви к Богу – не в той любви, которая принадлежит падшему естеству, но в той, которая есть дар Святого Духа, которая изливается в обновленного человека действием Святого Духа (Рим. 5, 5), и соединяет человека с Богом»37
.Отца Гавриила люди воспринимали как человека, казавшегося глупцом, но одновременно способного прозревать помышления, тайные дела, прошлое, настоящее и будущее. Его пророчества всегда сопровождались странными, иногда вызывавшими возмущение поступками, непонятными и смешными речитативами. Он не терпел похвалы от людей и поэтому, сделав что-то доброе, сразу начинал юродствовать. Это был особый язык обновленного Духом человека, которым он обличал болезни общества, чтобы люди раскаялись и эти недуги не стали причиной их вечного наказания.