В тех местах, где мне довелось жить – в Южной Европе, – в подобных ритуалах часто задействуют детей. В Греции, к примеру, во время длительной засухи собирали группу детей со всей округи, и она отправлялась ко всем колодцам. Впереди процессии шла украшенная цветами девочка, которую на каждой остановке у очередного колодца окропляли водой, распевая при этом заклинания. Похожий ритуал есть и у сербов, и мне даже приходилось его наблюдать лично: здесь процессия составляется из девочек, девушек и женщин, а впереди идёт маленькая девочка, одетая в «костюм» из цветов, листьев, трав. Перед каждым домом родной деревни процессия останавливается, наряженная в живую зелень девочка танцует и поёт внутри хоровода, а потом хозяйка дома обливает её из ведра водой.
Интересно, что почти точно так же вызывают дождь и на другом краю земли – в Индии. Только там роль «цветущего ребёнка» исполняет мальчик и его называют «дождевым царём».
Бывает, что мольбы народные о спасительном дожде пропадают втуне, и тогда смирение кончается, мольбы и молитвы отбрасываются и, измученные зноем люди, начинают исступленно корить и даже проклинать богов, духов и все остальные вышние силы. Так поступают, к примеру, китайцы. Для вызывания дождя они изготавливают из бумаги или дерева огромного дракона, изображавшего бога дождя, таскают его по полям, заклиная и выпрашивая осадки. Если же просьбы их не доходят по назначению, они начинают бить бумажного дракона, проклинать его и в конце концов разрывают на куски.
Подобные бунты против божества отмечались ещё совсем недавно и в цивилизованной просвещённой Европе. Так, на юге Италии в случае длительной засухи моления о дожде принимали широкий размах: по улицам деревень беспрерывно ходили процессии с выходами в поле и коллективными молениями; церкви днём и ночью освещались свечами и беспрерывно перед иконами молились люди. В дело пускалось всё: обедни, вечерни, специальные ритуальные представления, иллюминации, фейерверки… И если дождь всё же не начинался, терпение экспрессивных итальянцев заканчивалось, они поворачивали статуи святых лицом к стене, а то и выбрасывали на улицу в пыль, бывали случаи, когда с изваяний святых срывали их роскошные драгоценные одеяния и наряжали провинившихся небожителей в рваньё, всяческие нищенские лохмотья.
У русского народа подобного варварства не отмечалось, наш кроткий деревенский люд все упования свои возлагал на смиренные молитвы и уважительные заклинания. Разве что претерпевать неудобства некоторые приходилось в иных местностях батюшкам. Существовал, к примеру, обряд вызывания дождя в русских деревнях, когда засуха грозила уже окончательно погубить весь урожай, а молитвы никак до небес не доходили, при которой после службы в церкви крестьяне, уже на улице, валили священника на землю и обливали его водой. В Курской области же поступали хитрее: женщины высматривали прохожего чужака, гурьбой набрасывались на него и бросали в реку или окатывали с ног до головы водой. Таким образом, и местный батюшка оставался сухим и не гневался на «язычников», и вышние силы оставались довольными «жертвой» и зачастую в благодарность насылали на эту местность благодатный дождь. Было распространено на Руси и такое средство борьбы с засухой: все женщины села или деревни от мала до велика заходили в реку прямо в одежде и с молитвами купались, призывая хляби небесные разверзнуться.
А вообще в русских обычаях всегда было в качестве заклинаний использовать специальные песни. Вот, в частности, и для вызывания дождя были специальные короткие песни-припевки, хорошо известные и поныне:
Или:
Бывали же случаи, когда, наоборот, многодневные дожди, не вовремя зарядившие, грозили погубить будущий урожай, тогда на тот же припев пелась песня про радугу, но уже заклинавшая совсем о противоположном:
Заговор-проклятие мороза.
Не менее страшным бичом в России, как и засуха, является и сильный мороз, который, особенно при малом покрове снега, способен погубить-выморозить озимые. Для борьбы с этим злом на Святой Руси существовал обряд заговора-проклятия мороза. Осуществлялся он так: старик брал ложку овсяного киселя, влезал с нею на печь русскую, просовывал голову в волоковое (маленькое задвижное) оконце и произносил: