Ивановка

Медленно притворив дверь, Варя подошла к стене между окнами, где висел рисунок в простой дешевой рамке для фотографий. С него, с вызовом вскинув треугольный подбородок, тяжелым взглядом смотрела совсем юная девушка – худая, резкая, остроносая. Тот молодой уличный художник, которого Варя просила нарисовать ее не обязательно красивой, но точно, вне сомнений, был очень талантлив.

«Все и видят тебя такой», – напоминала в лучшие дни баба Дарья.

Она-то и поместила рисунок в рамку и на стену.

Именно этот портрет в паспорте Вари выглядит совершенно обычным фото. Благодаря ему и удалось все же получить документ, пусть и намного позже, чем положено. Было непросто и действовать пришлось по наитию, но все получилось.

Половицы болезненно пожаловались, провожая хозяйку из ее синего логова обратно в кухню. Через миг баба Дарья позвала:

– Варя, завтрак остыл!

Как будто от степени нагрева серых булок менялся их вкус.

Накануне из Ивановки приносили жареное мясо – «на удачу». Оно отправилось в яму во дворе. Баба Дарья сильно не одобряла эту традицию и такое мясо не ела. А с Варей старалась его даже не обсуждать – избегала тему, как только могла. В первый свой год с ней именно благодаря мясу Варя и догадалась, что она боится.

От угощения баба Дарья избавлялась украдкой. До сих пор не поняла, что не только Варе сложно от нее что-то скрыть – наоборот это тоже работает. Она все видела и слышала, как, выбрасывая подношения, старуха ворчала:

– Не ведают, что творят… Не понимают, что будет…

Баба Дарья дождалась Варю, прежде чем вытащить карту дня.

– Повешенный, – огласила она. – Жертва обстоятельств.

Ей, этой жертве, нужно было бы встать на голову, чтобы увидеть все в истинном свете.

– Но только большинство обстоятельств-то рукотворные, – задумчиво отметила баба Дарья.

Опять намеками пыталась вызвать на откровенность. Удивительно, как до сих пор не поняла, что выгоднее играть на равных. Варя со старательным равнодушием жевала булку.

Немного позже непонятно кто известил, что обледеневшая заснеженная дорога ведет к ним горожанку. Даже запутывать ее не хотелось: если она едет из Ивановки, то впечатлений и так хватит по горло.

Но гостья – женщина лет пятидесяти, ухоженная, хорошо одетая, надушенная и опухшая от слез – оказалась так погружена в свою историю, что вообще не замечала, что происходит вокруг. И она приехала не молчать.

– Вы просто последняя надежда. Говорят, настоящие чудеса происходят, жизнь меняется. Гоша ж мне слово дал, что до вас доберется. Клялся: «Все, мам, сделаю, что скажешь, это точно последний раз», – начала она прямо с порога, еще не раздевшись. – На отцовской машине прямо с утра уехал. Не только меня, даже отца убедил – вот как врал. Но все как всегда. Ни Гоши, ни машины. И я тогда уж сама к вам и решила. Может, вы через меня ему поможете?

Показав на вешалку, баба Дарья слушала молча. Варя тоже не вмешивалась. Но все вопросы отпали еще до того, как горожанка села за стол. Гоша – единственный сын-наркоман.

– Мать за отраву продал, – всхлипнула гостья и достала из сумки вскрытую упаковку бумажных платков. – В каком притоне хоть теперь искать? И как я так только поверила, дура? Ведь сотни же раз это было, а все равно верю. Вот что с собой делать?

Баба Дарья предложила вытащить карту. Утерев слезы, женщина, кажется, даже перестала дышать. Достала из колоды Повешенного и громко охнула.

– Смысл карты совсем не в том, что на ней показано, – утешила баба Дарья и объяснила значение.

– Да, он жертва обстоятельств, – подтвердила гостья. – Всегда таким хорошим мальчиком был, пока в плохую компанию не попал. А теперь… Все из дома вынес. Все, что у нас с отцом было, проколол.

Судя по ее одежде, видимо, пока не все.

Еще не видя следующие карты, Варя заметила веревку на одном из шкафов со склянками. Как видно, за ней и ходила баба Дарья, прежде чем позвать на булки, – стало быть, на сей раз знала судьбу еще до начала гадания.

– Мир. Это, можно сказать, освобождение.

– Бросит, значит, Гоша наркотики? Снова станет самим собой? – опять всхлипнула женщина.

Третья карта легла на стол.

– Умеренность. Она означает равновесие неких сил.

Женщина несколько раз медленно кивнула, а баба Дарья прищурилась. Каждая из них, включая Варю, понимала этот прогноз по-своему.

– Но Правосудие дополняет историю и говорит о том, что принятые правила нарушены, и баланс вместе с ними.

– Значит, он снова попал в полицию. Я так и знала, – безжизненно отозвалась горожанка.

– Ваше истинное желание все еще может исполниться, – уверила баба Дарья. – Вы найдете то, что искали.

Когда она вручила гостье веревку, Варя оставила их и укрылась в своей комнате. Что произойдет дальше, и так отчетливо ясно. И ни капли не интересно. Это в первое время Варя, несмотря на возражения бабы Дарьи, не упускала почти ни одного гостя, желая снова и снова увидеть, как гадающие следуют воле предметов и их хозяйки. Но с тех пор она нагляделась достаточно.