Ивановка

– Что ты несешь! Ты совсем там не просыхаешь, да? «Белка», вижу, опять пришла? – и тон, и температура, возрастали, но совсем не грели.

– Марин, ты где?

– Где я? В школе! Слушай, в последний раз говорю: прекрати мне названивать и написывать! Я точно номер сменю, и твои дружки больше меня ни на что не уговорят. И перееду, чтобы никто из вас меня никогда не нашел, а квартиру эту на продажу поставлю. Оставь меня в покое! Оставь! – и повышенный тон перешел в крик.

– Погоди, – не мог взять в толк Илья. – Что случилось-то?

– В каком смысле – что случилось? Мы развелись с тобой, ты забыл? И ты клялся, что не будешь меня доставать!

– Марин, – Илья прикрыл глаза, как будто дом перед ними отвлекал, мешая думать. – Но ты же сама приехала? Что же опять не так-то?

Пару секунд она молчала.

– Куда приехала?

– Ко мне.

– Ты о чем вообще? – теперь не понимала она.

– Как о чем? Ты же приехала сюда, буквально пару дней назад. И мы с тобой помирились.

– Ты точно допился, – громко и глубоко вздохнула Маринка. – Да тебе помощь нужна. Я позвоню в скорую.

– Да что с тобой? – закричал Илья. – Ты приехала, а потом ушла. Я несколько дней звоню тебе, а ты не отвечаешь.

– Илья, ты не в себе. И, как видно, серьезно. Я никуда не приезжала и не поеду.

– Но ты была здесь!

– Скажи свой точный адрес. Я попробую вызвать тебе медиков, но на этом все. Все, понял? Все! Больше мне не звони.

– Марина, зачем ты так?

– Илья, у меня нет времени на этот пьяный бред. Уроки кончились, и мне надо идти. Я не хочу из-за тебя попасть в самую пробку. Единственное, что я могу сделать для тебя, да и для любого другого, как ты, – вызвать тебе помощь. Вызвать?

Илья нажал на красную трубку и опустился на пол. Обхватив себя за голову, он раскачивался, стараясь не думать больше ни о чем. Нужно найти, где выпить. На этом все.

– Илья! Илья, я знаю, ты там! Открывай уже!

Он очнулся, не понимая, сколько времени прошло. Кто-то стучал в дверь – когда Илья ее запер? – и, видимо долго, звал его.

Может, тот, кто пришел, одолжит денег? Поднявшись, Илья шагнул к двери и споткнулся.

На пороге стоял бородач.

– Добудился все же, – улыбнулся он. – Ну и вид у тебя! Пойдем.

– Куда?

– Праздник же сегодня. А ты – наш гость. Я тебя отвезу.

Праздник? Раз праздник, то Илью там наверняка угостят. Он не стал себя упрашивать: быстро накинул куртку и вышел, не запирая дверь.

– И незачем: все свои, – заметил бородач.

Он приехал на маленьком внедорожнике, явно доработанном своими руками. Колеса на машине стояли огромные и шипастые, самое то для поездок по бездорожью. Пришлось ухватиться за ручку, чтобы влезть в салон. Внутри оказалось холодно – Илья закутался в воротник.

– Ничего, скоро согреешься, – пообещал бородач и усилил печку.

Проехали центр деревни – а где еще проходить празднику? – но почему-то не остановились. Поехали дальше и двинулись в лес. Поздние сумерки сменились темнотой еще в Ивановке, а тут она и вовсе стала бы кромешной, если бы не тусклый свет фар.

Куда они ехали и зачем? Что за праздник такой в лесу? Но Илья не стал спрашивать: накатило полнейшее равнодушие. Будь что будет.

Вдруг впереди показался свет – он шел откуда-то из-за деревьев из глубины леса. Остановились.

– Приехали, – сказал бородач. – Идем.

Сначала Илья не узнал место. Но, как только ступил на землю, выйдя из машины, ощутил себя в своем навязчивом кошмаре. Разве что он не был бос. Оглядываясь по сторонам, Илья был уверен, что вот-вот увидит красные огни из кустов.

– Иди вперед, – легко толкнул в спину бородач.

Да это же та самая поляна с обугленными деревьями. Теперь понятно, почему они обгорели: к ним привязаны горящие факелы, которые, видимо, в прошлом не удержались на своих местах. Свет шел оттуда, из глубины: факелы, воткнутые в снег, образовывали большой круг у кольев и каменного кострища. В нем самом огонь сейчас не горел, и колья были пусты – оба тела, и висевшее, и лежавшее, если они не привиделись Илье прежде, исчезли.

А внутри круга из факелов стояли жители Ивановки.

Выглядело все это настолько нереально, что Илья остановился, часто моргая.

– Вот, привел гостя, – снова подтолкнул его бородач.

Собравшиеся вцепились в него глазами, но тут же отвлеклись – в центр круга вошла Мохнатая Бровь.

– Раз все собрались, будем начинать, – заявила она.

Теперь все смотрели на нее. Хозяйка кафе задрала голову, подняла руки вверх и обратилась к черному небу:

– Великая Мать! Сегодня, в самую долгую ночь, ты среди нас, и мы, как всегда, собрались здесь, чтобы возблагодарить тебя. Спасибо, Мать, за твою защиту. За то, что не оставляешь нас, своих детей, и хранишь нас.

Безумно. Нереально. Такого не может быть. Этого нет! Должно быть, Илья просто видит сон. Наяву?..

Он переводил взгляд с одного лица на другое – среди них встречались и знакомые, и незнакомые, и в них не было ничего необычного. Кроме того, что почти вся деревня – и продавщица здесь, и почтовая работница, и весельчаки-рыбаки, помимо бородача, – собралась ночью в лесу в жутковатом круге из факелов перед еще более жуткими кольями и шепотом повторяла дикое воззвание Мохнатой Брови.