Из любви к тебе

Господи, как мне их всех жалко! Жалко этих растерянных старух с паспортами СССР, которые покорно брали серую больничную мясную котлету и деликатно откладывали в сторону: непостное; жалко бледных анемичных молодых девушек, которых уже сегодняшняя жизнь привела к монашеству, – они жутко неловко чувствовали себя, когда понимали, что под белым противочумным тайвеком[27] может оказаться и мужчина… Но жальче всего мне тех монахинь, которые вместо спокойной кончины у себя в келье с молящимися рядом подругами умирают в белых кафельных стенах неприветливых провинциальных реанимаций, нагие, с трубкой во рту, без возможности проститься и простить…

Пишу слова благодарности губернатору Нижегородской области Глебу Сергеевичу Никитину, чья твердость помогла не допустить приезда в Дивеево на Пасху сотен паломников. Это на тысячи заболевших меньше. Владыке Георгию, который поддержал это решение и обратился к верующим с теплой и мудрой речью. Матушке Дамиане, которая пустила нас с губернатором и министром здравоохранения области в монастырскую лечебницу и не постеснялась честно и растерянно попросить о помощи. Спасибо всей нашей новенькой нижегородской команде «Региона заботы».

Как же хочется сохранить как можно больше жизней! Дивеевские монахини – как редкие птицы из Красной книги: если погибнут, уже не возродятся.

Я вернулась в Москву совершенно измотанная и тут же слегла с высоченной температурой. Вроде бы мы с командой соблюдали все необходимые меры предосторожности, не входили в красные зоны без полной защиты – но, как мы все уже знаем, этого может оказаться недостаточно. Симптомы и тесты подтвердили, что у меня ковид. К счастью, у моих друзей и помощников Глеба Грицука и Дмитрия Ганьшина, которые были со мной практически везде, тесты отрицательные. Муж и старший сын, встречавшие меня дома, тоже здоровы.

А я совсем расклеилась. Стресс, усталость и чертов этот вирус уложили-таки меня в Коммунарку[28]. Так что теперь я изучаю ковидный госпиталь из положения лежа. Как и положено, чтобы узнать все в деталях.

Доктор Денис Проценко, ты организовал потрясающую службу, и команда у тебя – бомбическая. С вами не страшно! Большое спасибо врачам, работу которых я со вчерашнего вечера наблюдаю непосредственно из палаты.

* * *

Мы с командой поехали в наш любимый Понетаевский ПНИ в Нижегородской области. Там ковид, и работает уже третья смена сотрудников – есть болеющие и среди пациентов, и среди персонала. Но зато нет тяжелых. Я люблю бывать в Понетаевке – это совершенно другой мир, жители-инопланетяне. Добрые, наивные, словно деревенские в большом городе. Как рассказать им, и так всю жизнь живущим в запертой системе ПНИ, почему теперь они стали жить вдвойне взаперти? Мне один пациент говорит: «Вот раньше у нас вообще никаких прогулок не было. Ты приехала реформировать нас, и нас стали пускать гулять. А теперь опять не пускают. Перестали они тебя бояться. Про какой-то вирус говорят… Ты разберись там давай!»

Из-за пандемии их совсем перестали выпускать за пределы интерната, даже в магазин за шилом-мылом не пускают. До сих не понимаю, как этим людям объяснить про COVID-19, как до них просто и понятно донести, почему у них вдруг раз – и нет ни магазина, ни прогулок, ни почты? Они спрашивают только: «Почему нас перестали вывозить в магазин? Почему мы гулять перестали?»

А ведь хоть они и живут на всем готовом, для них все равно магазин и почта – жизненная необходимость. На почте – получить копеечную пенсию инвалидную, и в магазин – ватки-прокладки, сигареты, жидкость для снятия лака… Каждому какое-то свое, как говорят в Понетаевке, «мыльно-рыльное» нужно.

Короче говоря, люди в интернатах живут небогато, и понетаевцы всегда просят что-то им привезти в следующий раз. Важные, нужные и… совершенно невинные заказы.

Я записала кучу подробностей и сделала фотографии.

На одном фото девочка в очках мне говорит: «Я хочу поехать в другой ПНИ, меня тут все обижают, дразнят очкариком. Нюта, Нюта, отвези меня в другой ПНИ, пожалуйста». Очки у нее совершенно дурацкие, и так хочется красивые ей сделать, модные.

Несколько фотографий с тапочками: у них у всех тапочки жуткие. Можно же красивые купить, не такие разлапистые, чтобы впору и удобные. Сколько приличные тапки стоят, рублей двести? Но ведь зато по-человечески будет.

Мама мне всегда говорила, что все животные похожи на своих хозяев. Есть фотка: кошка и женщина – совсем одинаковые! Тут всегда нужен корм для кошек и туалеты. Кошек в палатах разрешают.

На следующей фотографии: мальчик молоденький попросил наушники. Простецкие, только чтобы никому не мешать и музыку слушать. Наушников надо очень много, они тут всем нужны. А вот еще один, с такими глазами огромными и грустными, как у Шрека. Говорит, что хочет плеер. Вы давно себе плеер покупали? Уже никому они не нужны. А тут очень нужны mp3-плееры.