Из прошлого

В тот самый вечер в согласованный час мы с Борей по уже известной мне дороге отправились в Дом Писателя. В этот раз я чувствовал себя уверенней. Позвонил в двери мой товарищ. И тут на меня снова напал страх, но ненадолго, потому что в дверях показалось расцветшее в улыбке лицо Льва Квитко. «О!!! – почти закричал он, словно увидел своих самых близких друзей, – входите, входите… Этеле, иди-ка сюда! Посмотри-ка, какие гости у нас!» Из комнаты в коридор вышла красивая девочка в нашем возрасте, и я узнал в ней девочку, с которой Квитко ехал в трамвае. Это была дочь писателя – ученица харьковской девятой школы. Одновременно с Этеле из другой комнаты вышла к нам симпатичная, еще молодая, брюнетка – жена писателя. Все они вместе ухаживали за нами, помогали нам раздеться и ввели нас в кабинет писателя – небольшую продолговатую комнату, где, кроме письменного стола и большого книжного шкафа, стояла маленькая тахта и два мягких стула. Все вокруг сияло чистотой. Сам Квитко, чисто выбритый, в красной верхней рубахе, светился свежестью и здоровьем. На стене напротив окна висела большая, написанная красками картина, выполненная в стиле кубизма. Я представил Борю, и Квитко похвалил меня за то, что я пришел вместе с товарищем. После короткой беседы, во время которой Квитко нас расспрашивал о наших родителях, братьях и сестрах, мы прочитали наши стихотворения: первым читал Боря. Читал он красиво, выразительно и по довольному лицу писателя я понял, что Боря ему понравился. От моего глаза также не ускользнуло, что Этеле, сидя напротив нас на тахте, поглядывала на Борю и при этом что-то рисовала в альбоме. Это было естественно – Боря всем нравился. Когда Боря закончил читать, Квитко встал из-за письменного стола и по-братски обнял моего товарища: «Хорошо, Боря, хорошо». Он в очень деликатной форме сделал несколько замечаний, а затем обратился ко мне: «Бениамин, давай-ка тебя послушаем». После того, как Боря прочел свои стихи, у меня желание читать пропало. Я был уверен, что стихи моего товарища лучше. Разочаровывать Квитко я не хотел и тут же на месте принял импровизированное решение: вместо тетради со стихами, открыл свою вторую тетрадь, которую захватил с собой «по дороге» просто так, на всякий случай, и начал читать мою прозу – рассказ о рабочем квартале в Балете в Лодзи. Я помню, что старался читать выразительно и красиво, потому что читал не только для Квитко, но также для его дочери… От волнения я покрылся потом и, время от времени, мой язык начинал заплетаться, так что мне пришлось повторять целые фразы, и я боялся поднять свои глаза, но чувствовал, что Квитко слушает меня с большим вниманием. Когда я закончил, он забрал у меня тетрадь, несколько минут ее смотрел и без эмоций спросил или я еще что-то написал в прозе. Мой рассказ ему понравился, и тетрадь мою он оставил у себя. Мне он также посоветовал писать.