Из зеркала

Собираясь утром на работу, Эля обнаружила, что у неё закончились духи. Она несколько раз надавила на пульверизатор, но получила в ответ несколько пустых пшиков. Нет, она никогда не выходила из дома не совсем одетой. Эля растерянно посмотрела на себя в зеркало, вспоминая, где ей по дороге может встретиться магазин косметики, и тут её взгляд упал на полупустой флакон диоровских духов. Она сняла крышечку и понюхала аромат, исходивший от флакона. «Да, Таня права, это не мой запах», — подумала она и поставила флакон назад.

Вдруг раздался звонок домофона. Эля сняла трубку. Оказалось, приехали те самые люди, которые должны были забрать у Юлии Сергеевны пианино.

За пианино явились трое: женщина и двое мужчин. Один из мужчин оказался Михаилом, соседом из третьего подъезда.

— Вы извините нас, что мы так долго не забирали пианино, — сказала женщина. — У нас в квартире потоп случился: соседи залили, так что нам не до него было. А утром опять незадача — грузчики, с которыми мы вчера договаривались, не явились. Но мы всё равно решили его сегодня забрать. Спасибо молодому человеку, согласился нам помочь, хотя ему на работу надо. — Женщина с признательностью посмотрела на Михаила.

Он вежливо улыбнулся. Все прошли в большую комнату и направились к пианино.

— Вы ноты тоже заберёте? — спросила Эля.

— Не откажемся и от нот, — ответила женщина и сунула всю стопку себе под мышку.

Спускаясь через десять минут по лестнице, Эля увидела лежавший на одной из ступенек нотный альбом, видимо случайно оброненный женщиной. Подняв его, Эля увидела, что между листами с нотами «К Элизе» Бетховена лежит чёрно-белая фотография. Подойдя к окну, Эля принялась её рассматривать. На снимке возле новогодней ёлки были сняты пять человек: две женщины и три девочки, две — лет десяти-двенадцати, а третья — на несколько лет младше. В одной из женщин, присмотревшись, Эля узнала свою соседку, Надежду Трофимовну. Выбрасывать фотографию не хотелось, поэтому Эля позвонила Юлии Сергеевне, но она не отвечала. Не ответила она и вечером, и на следующий день, поэтому Эля решила отдать снимок Надежде Трофимовне. Она поднялась этажом выше и позвонила в дверной звонок. Соседка оказалась дома: она занималась уборкой. Эля извинилась и уже хотела уйти, отдав фотографию, но Надежда Трофимовна уговорила её зайти ненадолго.

— Не так часто ко мне теперь приходят гости, — сказала она, провожая Элю в гостиную. Планировка её квартиры оказалась точно такой же, как и у Эли. — Что поделать — годы. И подруг становится меньше, и знакомых, да и из института я ушла год назад. Подумала: всё, хватит. Надо меру во всём знать, в том числе и в работе.

Эля присела в кресло.

— Я эту фотографию хотела Юлии Сергеевне отдать, но дозвониться до неё не могу. Вот и решила вам занести.

— И правильно сделали! — воскликнула Надежда Трофимовна, рассматривая фотографию. — Надо же, а у меня такой нет! Есть похожая, но не возле ёлки, а за праздничным столом. Да, это я, это моя дочка Галка. — Надежда Трофимовна указала на одну из девочек-ровесниц, — а это Ирина Владимировна и Люся с Юлечкой. Люся — это старшая дочь Ирины Владимировны. Они с моей Галкой в параллельных классах учились. Ирине их пришлось одной поднимать, но она, молодец, старалась им только лучшее дать, хотя зарплата у неё была небольшая — она работала учительницей музыки, родственники ей почти не помогали ни с её стороны, ни со стороны мужа, поэтому она частные уроки давала. И к себе учеников приглашала, и к ним на дом ходила. Выкручивалась, как могла. Но никогда никому не жаловалась. Даже когда заболела. Держалась до последнего: и маникюр, и причёска — у неё всегда волосы были красиво уложены, — и любимые духи от Диора. Она не могла позволить себе дорогую одежду, только лишь духами себя баловала. Уже вставать с кровати не могла, а всё к зеркалу тянулась, а у самой руки уже ничего не могли держать. Такая ужасная у неё слабость была. Запретила мне дочкам звонить и их беспокоить. Твердила, что это обыкновенная простуда. Отлежится и снова на ноги встанет. Лишь переживала, что у неё сильно, целыми прядями, выпадают волосы.

— А что за история произошла с её старшей дочерью, когда та собралась замуж? Почему Ирина Владимировна была против её жениха? — Эля не хотела об этом спрашивать, но вопросы опять сами собой сорвались с её языка.

Надежда Трофимовна ненадолго задумалась.

— Ой, столько времени уже прошло, — произнесла она, качая головой, — я уже сейчас всех деталей и не вспомню. Галка рассказывала, что Люся познакомилась с этим молодым человеком на какой-то выставке. Кажется, её привезли из-за границы. Если мне не изменяет память, это была выставка прерафаэлитов. А он, этот товарищ, хорошо разбирался в их творчестве. Он вообще ни одной выставки не пропускал. Люсю-то и впечатлили его глубокие познания, его образованность. Галка моя тоже от него в восторге была: и симпатичный, и начитанный, и говорит интересно. Все уши мне про него прожужжала!

— Ваша дочь знала этого молодого человека?

— Да, Люся их познакомила. Иногда они втроём ходили на выставки или в театр.