Изабелла и Молли

— Мн очень жаль, что я долженъ причинить ему зло, — озабоченно сказалъ Тони, — но въ случа крайней необходимости мелкія добродтели должны отступать передъ крупными.

Тмъ временемъ они уже успли оставить Браксу позади себя. Мстность, по которой они прозжали, имла печальный и запущенный видъ — результатъ 40 лтъ дурного управленія, съ такимъ успхомъ положившихъ свой отпечатокъ на большую часть сверной Ливадіи. Временами они обгоняли крестьянокъ, медленно плтущихся, сбиваясь подъ тяжестью ноши, по дорог. Но въ общемъ на дорог не было видно ни живой души, — обстоятельство, которое Джимми использовалъ въ томъ смысл, что развилъ максимальную скорость, какая была возможна при жалкомъ состояніи дороги.

Единственнымъ отраднымъ видомъ унылой мстности была длинная цпь холмовъ, къ которой они все время приближались. Они рдкимъ силуэтомъ очерчивали горизонтъ безоблачнаго голубого неба, и Тони зналъ, что гд-то позади нихъ находилась цль ихъ поздки — замокъ Сентъ-Анна.

Наконецъ Джимми замедлилъ ходъ и обратился къ Тони и Молли:

— Думаю, что намъ слдуетъ быть готовыми къ затрудненіямъ, — сказалъ онъ. — На разстояніи полумили отсюда отвтвляется дорога къ замку, и можно съ увренностью предположить, что на перекрестк ими выставленъ патруль.

Тони, сдлавъ успокаивающее движеніе рукой, принялъ это сообщеніе къ свднію, въ то время, какъ Молли приняла полную достоинства позу и наугадъ открыла свой молитвенникъ.

Джимми велъ машину тмъ же замедленнымъ темпомъ до того мста, гд находился перекрестокъ, о которомъ онъ только что упоминалъ. Дорога къ замку сворачивала вправо отъ шоссе и крутыми поворотами, какъ небрежно сброшенная съ неба желтая лента, вилась по холмамъ.

На перекрестк стояла маленькая группа искалченныхъ дубовыхъ деревьевъ. Эти дубы не имли въ себ ничего подозрительнаго на взглядъ неискушенныхъ путниковъ. Но вдругъ — машина находилась еще на разстояніи сотни метровъ отъ этого мста — съ мстностью, повидимому, совершенно мирной, случилась изумительная метаморфоза. Въ чащ послышался трескъ, и изъ-за кустовъ выскочили фигуры въ мундирахъ и, держа ружья на перевсъ, загородили дорогу.

Это былъ хорошо задуманный маневръ, и, если бы пассажиры автомобиля сдлали попытку ускользнуть, имъ это ни подъ какимъ видомъ не удалось бы.

Какъ бы то ни было, Джимми не сдлалъ ни малйшей подобной попытки и съ почтительнымъ тономъ извиненія обратился къ Тони:

— Боюсь, лордъ Геверстокъ, что намъ остается только подождать и узнать, что этимъ джентльмэнамъ отъ насъ угодно.

Прежде, чмъ Тони усплъ отвтить, отъ группы отдлился дикаго вида человкъ, очевидно офицеръ, и хриплымъ голосомъ проревлъ нсколько непонятныхъ словъ команды. Потомъ онъ въ сопровожденіи нсколькихъ солдатъ съ ружьями на перевсъ подошелъ къ автомобилю, пассажиры котораго ожидали его съ похвальнымъ достоинствомъ.

Джимми сидлъ какъ бы застывшій навки, держа руки на рул, Тони — съ небрежно скучающимъ видомъ, а Молли, бросивъ равнодушный взглядъ, снова погрузилась въ созерцаніе молитвенника.

Офицеръ веллъ своимъ людямъ остановиться въ нсколькихъ метрахъ отъ автомобиля. Онъ самъ подошелъ къ дверцамъ, и, съ угрожающимъ лязгомъ стукнувъ концомъ своей сабли по земл, обратился къ Джимми.

Такъ, какъ онъ говорилъ по-ливадійски, то Тони не могъ слдить за его рчью. Но по звуку и жестамъ было достаточно ясно, что онъ спрашивалъ, кто они и чего имъ здсь нужно. Кром того было ясно, что онъ не позволитъ шутить съ собой, и малйшая попытка бгства будетъ встрчена ружейнымъ залпомъ.

Джимми молча выслушалъ его. Потомъ, бросивъ многозначительный взглядъ на солдатъ, онъ нагнулся къ вопрошающему и тихо сказалъ ему нсколько словъ по-ливадійски. Очевидно, онъ сдлалъ указаніе на нежелательность обсужденія дла на виду у всхъ, потому что посл минутнаго колебанія офицеръ обернулся и приказалъ своимъ солдатамъ отойти на три шага назадъ.

Потомъ все еще въ чрезвычайно хмуромъ и мрачномъ вид онъ обратился къ Джимми.

Тони, конечно, не могъ понять, что говорилъ ему Джимми, но онъ уловилъ отдльныя слова: „Лордъ Геверстокъ“, „Англiя “, и „Замокъ Сентъ-Анна“ и по этимъ признакамъ заключилъ, что Джимми разсказывалъ исторію, выдуманную ими на борту яхты. Судя по всему, онъ говорилъ съ убдительностью, которой съ полнымъ правомъ можно было ожидать отъ человка, долгіе годы работавшаго въ автомобильномъ дл.

Его рчь явно произвла впечатлніе на офицера. Угрожающая враждебность понемногу исчезала съ его лица, сменяясь извстнымъ изумленіемъ, даже нкоторымъ респектомъ. И, когда онъ снова заговорилъ, его голосъ совершенно измнился, хотя въ немъ еще слышалисъ недоврчивыя нотки. Діалогъ продолжался нсколько минутъ. Наконецъ Джимми обратился къ Тони:

— Этотъ джентльмэнъ — майоръ королевской арміи Пакета.

Тони наклонилъ голову съ нсколько высокомрной вжливостью, отличающей настоящаго англійскаго джентльмэна. На это привтствіе майоръ Пакета коротко по-военному поклонился.

— Онъ хотлъ бы видть письмо короля, — продолжалъ Джимми. — Я растолковалъ ему въ чемъ дло, но у него строгiй приказъ никого не пропускать.