Избранное

Он послал двух мужиков согнать голубей с купола церкви, а сам повел толпу к каруселям. Усевшись на сиденье, он попросил владельца карусели закружить его как можно шибче. В это время стайка голубей слетела с купола церкви и, сделав несколько кругов, направилась в сторону площади, дядя Мартин щелкнул затвором карабина и приготовился стрелять. Двое голубей отделились от стаи и взлетели высоко в небо над самой площадью, дядя Мартин поднял карабин, быстро прицелился и выстрелил. Один из голубей перевернулся в воздухе и камнем упал в толпу. Не стоит описывать восторг, которым встретили этот поступок окружающие, из десяти тысяч глоток вырвались радостные крики. Тут в небе появилась сорока, и люди начали показывать на нее пальцами. Сорока испугалась и повернула было назад, но дядя Мартин, продолжая вертеться на карусели, попал в нее, почти не целясь. Это попадание было случайным, но, как говорится, удача помогает смелым, а мы можем сказать, что слава любит славу так же, как деньги любят деньги. Две убитые птицы переходили из рук в руки как неоспоримое доказательство феноменальной меткости, с которой дядя Мартин попадал в цель. Вся округа признала его своим величайшим благодетелем и лучшим стрелком в мире, а отличные стрелки с давних времен вызывают чувство уважения и в то же время заставляют врагов держаться от них подальше. Итак, агенты, рассылаемые повсюду по следам дяди Мартина, каждый раз возвращались в город с пустыми руками и докладывали околийскому начальнику, что Мартин-разбойник неуловим, как Левский.

6

Не отблагодарив друга, можно нажить себе недруга.

Народная поговорка

Спустя некоторое время к дяде Мартину начали прибывать последователи. Они приезжали из разных концов страны, и это говорило о том, что слава о подвигах дяди Мартина разнеслась далеко за пределы Добруджи. Его старые, самые первые ученики и последователи были бойкими парнями, они умели отпереть замок любой тюрьмы обычным карандашом и творили еще многие чудеса, но им мешал снобизм и пижонство. Один из них, как уже упоминалось, вызолотил все свои зубы, чтобы иметь более солидный вид, а другой рядился в офицерский мундир с погонами майора. Их мелкобуржуазное пристрастие к вещам, которое, как известно из истории, ведет к нравственному падению не только отдельных личностей, но и целых государств, здорово им помешало и погубило вконец. Новые ученики тоже были бойкие парни, они отпирали двери тюрем и открывали сейфы не только карандашом, для этого им стоило раз дунуть в замочную скважину, но, в отличие от своих предшественников, они обращались со своей внешностью с аристократической небрежностью и были похожи на хиппи, возможно, это были первые хиппи в Европе.

Первым прибыл к дяде Мартину Янко Марев, светловолосый парень лет тридцати с робкими голубыми глазами. Он представился просто, застенчиво, и на дядю Мартина произвели очень сильное впечатление его руки, узкие в кисти, с изящными тонкими пальцами, такие руки, вероятно, были у Паганини и других всемирно известных скрипачей. Вторым заявился тридцатилетний цыган по имени Аптараман, с томными мечтательными глазами литературного героя XVIII века. Взглянув на него, дядя Мартин подумал, что перед ним стоит здоровяк наподобие Жана Вальжана, который вбил себе в голову, что над ним тяготеет преступление — кража куска хлеба, и горечь от сознания этого преступления затаилась в глубине его глаз. Третьим появился Параша, человек исключительных способностей и, как бы сказать, самый земной из всех трех. У него были свои выученики, но врожденная скромность заставила его бросить их и пойти в ученики к дяде Мартину, несмотря на то что сам Параша был старше его на целых 12 лет.

Дядя Мартин полюбил своих будущих соратников с первого взгляда, потому что понял: это парни что надо. Он встретил их радостно, но в душе шевельнулась тревога. «С чем пришли ко мне эти люди и что я буду с ними делать?» — думал он и не знал, что ответить на этот вопрос. Обеспечив их питанием и крышей над головой, он целую неделю не казал к ним глаз. Это был срок, за который они должны были решить, как им быть — остаться навсегда при нем или уехать, а дядя Мартин в свою очередь должен был решить, брать их навсегда в помощники или отпустить с миром.