Избранное

Вторым человеком, который постарался закрыть глаза на беззакония разбойника, был не кто иной, как сам околийский начальник. Я уже, кажется, говорил о том, что господин Медникаров был человеком средних возможностей. У каждого может возникнуть по этому поводу вопрос: каким же образом он ухитрился нарушить закон, не навредив своему высокому положению? Эта игра была довольно сложной и чреватой опасностями, но, как любое высокопоставленное лицо, господин Медникаров опирался на своих тайных и явных советчиков. Явным был его зять, а тайным — дочь Эмилия. Без преувеличений можно сказать, что этой женщине очень бы пристало быть дипломатом при царском дворе, она была достойна того, чтобы плести паутину дворцовых интриг, снимать и назначать министров, объявлять войну. В отличие от красивой Аницы, которая воевала за любовь дяди Мартина с терпением, достойным древней Пенелопы, Эмилия расчищала дорогу к нему, опираясь на власть отца и даже, как мы увидим позднее, на власть всего государства. Все диву давались, как она при такой красоте, уме и таком положении согласилась стать невестой какого-то жалкого учителя. И никому не приходило в голову, что дочь околийского начальника вовсе не собирается выходить замуж за Иванчо Шкатулку. Об этом во всем городе знал только он сам. Уже во время своего первого разговора с ним тет-а-тет Эмилия раскрыла свои карты и начертила перед ним его будущую карьеру так ясно и с такими подробностями, что Шкатулка пришел в умиление от ее дальновидности. Ни о каком браке, разумеется, не было и речи. После этой беседы они встречались еще несколько раз для уточнения плана действий и по-своему привязались друг к другу, как это бывает с заговорщиками, и именно такое поведение помолвленных вызывало всеобщее восхищение. Когда их программа действия была полностью готова, Иванчо Шкатулка отправился к дяде Мартину.

Дядя Мартин дожидался встречи с ним не без нетерпения, ему было любопытно не столько узнать цель его приезда, сколько убедиться в том, что власти, как он предполагал, рано или поздно протянут ему руку для соучастия. Это братание давало ему возможность оседлать местную власть и, взнуздав ее, ездить на ней сколько влезет (заветная мечта не только каждого разбойника, но, как мне кажется, любого человека). Иванчо Шкатулка сказал дяде Мартину, что он пришел вести переговоры по поручению самого околийского начальника, но дяде Мартину почему-то казалось, что в этом деле не обошлось без вмешательства Эмилии. Он вспомнил, как она вывезла его в свое время за город, как на прощанье посреди пустынных и печальных полей встала перед ним на колени, и ему тогда стало как-то страшно, и сердце защемило, а теперь, когда Иванчо Шкатулка после переговоров отправился восвояси, дядя Мартин, подождав, пока он отойдет метров на сто, поднял карабин и выстрелил ему в спину. Иванчо остановился, ощупал плечо и пошел обратно. Впрочем, вот подробности их рокового свидания.

Иванчо Шкатулка приехал на подводе в село, где проживал дядя Мартин, и попросил крестьянина, который, как ему сказали, был связным дяди Мартина, устроить ему встречу. Тот вывел приезжего в поле, указал ему место встречи и пошел обратно. Дядя Мартин, хотя и не допускал, что люди околийского начальника устроят ему западню среди бела дня, на всякий случай назначил местом встречи открытое пространство вокруг дикой груши, которая одиноко возвышалась на сжатой ниве. Поблизости рос кустарник, где с оружием в руках залегли верные соратники дяди Мартина. Иванчо Шкатулка зашагал через стерню с видом парламентера, и хотя у него на глазах не было повязки, он шел как слепой, то и дело спотыкаясь и не глядя по сторонам. Теперь только его охватило сомнение, ему пришло в голову, что предпринятая им авантюра бессмысленна и опасна. Его фиктивная помолвка с дочерью околийского начальника, беспримерная страсть ее, стремление любой ценой завоевать сердце мужчины, которого она любила, — все это показалось ему опасной игрой, в сети которой он попался. А вдруг Эмилия подала разбойнику мысль задержать Иванчо у себя, чтобы заставить отца заплатить за него выкуп? Околийский начальник мог спокойно принести своего будущего зятя в жертву, тем более что он не был желанным и господину Медникарову пришлось потратить немало усилий и средств на то, чтобы сделать из него приличную партию. С другой стороны, разбойник мог использовать его, как найдет нужным, например, в качестве заложника, чтобы в свою очередь пожертвовать им, когда дело дойдет до этого. А это случится рано или поздно, потому что любой разбойник, каким бы он ни был ловким, непременно угодит в сети, расставленные властями. Шкатулка не желал себе такой участи и потому с большим сомнением отнесся ко всем комбинациям, которые так терпеливо и умно изложила ему Эмилия: он засомневался в том, что она участвует в заговоре бескорыстно.