Читаем Избранное полностью

Избранное

И услышали мы:над зимним потоком,над волнами взорваннойчерноты гремит София,омраченного Новгорода сердце.Ее не раз окутывала тьма.Но возвращалосьбезоблачное время,летело на дельфинахпо вспененным валам,и твои щеки румянцем обжигалфруктовый сад, и за оградойстранники заплаканные лицаподставляли под золотыезвоны куполов.София, ночь твоя быласмертельно бледной безднойполнолунья. В ней ты,как в ледяном гнезде,сверкала птицей Алкион.Сегодня твои стеныот дыма почернелии двери выбиты огнем.Зажгутся ли опятьтвои потухшие глазницы?На нашей совестимолчаньеи вопль. Мы видели,как над равнинойты поднималабелый лик.И вотзаколосилсяв топяхгнев.Гнев, посев тяжелый.В себея отыщу ли слово,что просветлитмои зрачки?

Перевод Георгия Ашкинадзе.

СООБЩЕНИЕ

Байла Гельблунг,бежавшая с эшелонаиз Варшавского гетто,девочка,блуждала она по лесамс оружием, и партизанкусхватиливблизи Брест-Литовска,она была в польской шинели,ее допросили немцы,офицеры, осталосьфото: молоды офицеры,мундиры их безупречны,безукоризненны лица,выправка ихбезупречна.

Перевод В. Куприянова.

СЕЛЬСКАЯ ЦЕРКОВЬ, 1942

Дымнад сложной кровлей, над срубомбревенчатым. След воронийпетляет по склону. Рекаокована льдом.Здесьотблеск огня, развороченыкамень, купол и свод,взорваны стены.Тут стояла деревняна всхолмье, река,как белый ягненок,в апреле резвилась у двери.В круглой излучиневетер играл.Теперь он бродит как теньи мрачно, голосом хриплымтрубит над горой.Только ворон,каркая, вторит ему.

Перевод Г. Ратгауза.

ТОМСКАЯ ДОРОГА

Как ни кричи,не прорваться сквозь ветер,бьющий по канатам арфы —жилам звериным, на сучьяберезы накрученным.Холмистые цепи,слышу арфу за насыпью,однако не вижу дороги.Елизаветасказала когда-то:Вдоль Томской дорогикрестьяне ставят на окнаквас и хлеб к ночи,чужестранец проходит,мимо шагает, никтоне назовет его «пленным»,а только «несчастным»,у него была сотня имен,каждый мог его окликнуть.Дорога, говорила Елизавета,тянулась, как летнее небов пене цветенья,огромные деревья подпирали небо,но выпал снег,пришла Елизаветагоды спустя,братья стояли на берегу,вышел внук на дорогу,удочку бросил в траву.

Перевод Е. Витковского.