Избранное

бекфорд. А, так вы принимаете в нем участие, Джордж? Ну что ж, вы не будете на меня в обиде. Я кое-что сделал для вашего протеже, невзирая на разоблачения Бейла... Чаттертон не знает, что в его проделках с рукописями уже разобрались, но проделки эти, в общем, невинны, и я от души их ему прощаю. «Мэджистириэл» — превосходная газета. Я принес ее вам, чтобы вы взялись за ум; к ней приложено письмо, где вы найдете мои предложения. Не кочевряжьтесь, мой мальчик. Речь идет о ста фунтах в год. Ваш отец — ни брат королю, ни сват министру, а сами вы годны лишь на одно — на то, что вам предлагают. Это лишь начало. Вы будете состоять при мне, а уж я присмотрю за вами.

Китти Белл взглядом умоляет Чаттертона не отказываться. Она угадала: он колеблется.

чаттертон (секунду пребывает в нерешительности, потом смотрит на Китти). Я согласен на все, милорд. лорд лодердейл. Как вы добры, милорд!

ДЖОН белл. Первый тост — за вас, милорд. Вы позволите? китти белл (дочери). Пойди поцелуй милорду руку. квакер (пожимая Чаттертону руку). Прекрасно, мой друг! Ты все выдержал.

лорд толбот. Я не сомневался в моем толстяке родственнике, Том. Я тоже немало потрудился, чтобы вывести тебя на верную дорогу.

БЕКФОРД. Джон Белл, почтеннейший Джон Белл, проводите меня туда, где ужинают эти юные безумцы. Хочу взглянуть на них за столом. Это меня омолодит.

лорд толбот. Черт возьми, да мы все с вами пойдем, даже квакер. Честное слово, милорд, чья бы тут ни была заслуга — ваша или моя, но Чаттертон наконец спокоен. Выкинем все это из головы и пойдемте.

ДЖОН белл. Мы вас проводим, милорды. (К Китти Белл.) Вы — хозяйка. Идите же к столу. Я так хочу.

Китти Белл направляется к себе.

чаттертон (квакеру). Надеюсь, я сделал все, чего вы требовали? (Громкоу Бекфорду.) Милорд, я только сожгу кое-какие бумаги и буду к вашим услугам. бекфорд. Ладно, ладно... Он исцеляется от поэзии. Это хорошо.

Они выходят.

джон белл (возвращается к жене, резко). Ступайте и помните: я вас жду.

Китти Белл задерживается на пороге и с тревогой оглядывается на Чаттертона.

китти белл (в сторону). Боже, зачем он хочет остаться один? (Уходит с детьми, взяв младшего на руки.)

Явление

седьмое

Чаттертоп, один.

чаттертон (расхаживая по комнате). Идите, добрые мои друзья. Странно! Как круто изменилась моя судьба. Не верится, но, судя по всему, мое счастье — в моих руках. Что подразумевал этот человек под моими «проделками»? Разумеется, то, о чем все они твердят в один голос. Догадались наконец, что я и есть автор своей книги, хоть никогда этого не скрывал. Редкая проницательность! И как это на них похоже! А что это за место? Наверно, должность клерка. Тем лучше, это почтенное занятие. Оно позволит мне жить, не сочиняя пошлостей пропитания ради. Квакер обретет душевный покой, который я нарушил, а она... Китти Белл не умрет, если, конечно, я вправду мог убить ее. Можно ли этому верить? Вряд ли: чувство, которое постоянно скрываешь, не бывает сильным, и она слишком нежная мать, чтобы питать страсть к мужчине. Не важно: так оно лучше. Я ее больше не увижу. Решено... А все-таки лучше бы я умер. Труп нетрудно убрать с глаз. Ей ничего не сказали бы. Об этом позаботился бы квакер: он умеет все предусмотреть. А теперь — зачем жить? Для кого?.. Хотя бы для того, чтобы жила она, этого довольно. Ну, полно! Прочь, мрачные мысли! Прочтем-ка лучше, что тут пишут. (Читает газету.) «Неопровержимо доказано, что Чаттертон не автор произведений, которые выдает за свои. Эти великолепные стихи принадлежат на самом деле монаху по имени Раули, который, в свой черед, заимствовал их у монаха Тургота, жившего в десятом столетии. Этот обман, простительный школьнику,— преступление, когда его совершает человек более зрелого возраста». Подписано «Бейл». Бейл? Кто это? Что я ему сделал? Из какой клоаки выползла эта змея? Как! Мое имя поругано,