Избранное

Картина мира в зримости своей
извечно обновляется, живет.
Пока в одну из множества вещей
он не проникнет и не обретет,

преобразясь, другое бытие;

не вытолкнут, но и не приглашен,
дарящий ей все существо свое
с сомненьем, и, ее отвергнув, он

в другую погружается с мольбой,

почти постигший, близок от удачи
и отрекающийся вновь: иначе
он просто не был бы самим собой.

Скарабей

Разве звезды не зажег ты, рея,
и не обнял все, что видишь, — но
сердоликового скарабея
не оправишь в вечность все равно

без пространства, что надкрылья сжало,

пропитав весомостью своей;
жертвенней и ближе не бывало
никогда оно. И с древних дней,

как покой, оно его объемлет,

не зависимо ни от кого;
ну, а жук, в себе замкнувшись, дремлет
в колыбельной тяжести его.

Будда во славе

Суть всех сутей и зерно всех зерен,
косточки наисладчайший плен —
звездный мир, до края необзорен, —
плоть твоя: да будь благословен.

Ты — свободен: твой покров, смотри, —

в бесконечности, и распирает
сок ее мятежный изнутри.
Свет ее снаружи облекает,

потому что время рассчитало

солнц твоих круговорот.
Но твое первоначало
сонмы солнц переживет.

Сонеты к Орфею (1922) (Перевод В. Микушевича)

Первая часть

I

И дерево себя перерастало.
Орфей поет. Ветвится в ухе ствол.
В молчанье было новое начало,
лесистый пробуждающее дол.

Спешили звери из дремучей дали,

кто с лежбища, кто из берлог и нор;
не хитрость и не страх, как до сих пор,
их красться светлым лесом побуждали

лишь собственные уши; рев и крик

сошли на нет, когда среди пустыни,
где разве что шалаш встречал бездомных,

убежище из вожделений темных

со входом, чьи столбы дрожат поныне,
храм в диких дебрях слуха ты воздвиг.

II

С напевом лира ласково слилась,
и вышла девушка из их слиянья;
сквозь ткань весны разбрызгала сиянье
и, как в постель, мне в ухо улеглась.

И было все в ее глубоком сне:

луга, деревья, близость, отдаленье,
внезапный мой восторг и удивленье,
когда-либо ниспосланное мне.

Мир — сон ее. И как ты мог дойти

о певчий бог, до мастерства такого?
Ее ты сотворил, нс разбудив.

А где же смерть? Последний где мотив?

Ведь песня поглотить себя готова.
Не выронить бы... Девочка почти...

III