Избранное

Без солнца твоего чела светить мне и луна не будет,
В саду, где роза не цвела, песнь соловья звучна не будет.

Скажите той, что жжет меня огнем мучительной измены:

Полночным светочем огня пусть для других она не будет.

И пусть, огонь свой не туша, она клеймит мне мукой душу,—

Я все стерплю, но пусть душа разлукой клеймена не будет.

Ты лишь уйдешь — и небеса весь мир мне превратят в былинку,

О солнце, пусть твоя краса вовек утаена не будет.

И, сколько б ни было, как ты, сердца смущающих красою,

Пускай на троне красоты другому власть дана не будет.

И пусть, сокрыв свой алый лик, кумир мой не хитрит двулично:

Взрыдаю я — и разве вмиг земля обагрена не будет?

Нельзя туда, где сад возрос, тебе входить с открытой грудью:

Ужель и лучшая из роз тобой посрамлена не будет?

Сто тысяч душ ты ловишь в сеть кудрей своих благоуханных, —

Как на базарах дешеветь у мускуса цена не будет?

Глаз нечестивицы страшись, не вспоминай о них вовеки,—

Пусть твоя вера, о Хафиз, набегом сметена не будет.

* * *

Меня ты — что ни миг — увы, клеймишь наветом,
Разлад во мне возник с собой и с целым светом.

Любовью одержим, тебе я отдал душу,

Но не со мной — с другим ты связана обетом.

Я больше не могу терпеть твои обиды,—

Безвинного слугу не даришь ты приветом.

Душа полна заноз от кар твоих жестоких,—

Зардел мой взор от слез, увы, кровавым цветом.

Жемчужина моя! Я — щедрый покупатель,

Но на торгах не я хозяин самоцветам!

Я сам себя спалил в огне моей печали,

Но даришь ты свой пыл льстецам, тобой пригретым.

Хафиз сгорел совсем от мук твоих укоров,

И ты — только зачем?— преуспеваешь в этом.

* * *

В тот миг, когда ты пьешь вино на пиршестве с другим, увы,
Все мое сердце сожжено — печалью я томим, увы.

И чем больней и горячей огонь измен в душе моей,

Тем горше слез моих ручей, больней очам моим, увы.

И диво: мукою такой, о ты, души моей покой,

Терзаешь душу день-деньской — тобою я гоним, увы.

Молю я ласк и доброты — не внемлешь любящему ты,

И все надежды отняты — ты мучишь гневом злым, увы.

Ни грех неведом, ни изъян тебе, тюрчанка дальних стран,—

Какой ты ни свершишь обман — он мною не судим, увы.

Придешь — не уходи хоть раз: ты — жизнь моя, а я угас.

Ведь жизнь уходит что ни час,— зачем же мы спешим, увы?

Хафиза губишь ты огнем, и в сердце у него — пролом:

Ты гневно рушишь ветхий дом, а гнев твой нерушим, увы!

* * *