Избранное. Таинственное исчезновение. Сборник рассказов

– Приблизительно тысячу фунтов, или она может быть бесценной, если взглянуть с библейской точки зрения.

– Я не понимаю.

– Как же, пастор? Ваша прямая обязанность помнить, за сколько сребреников Иуда продал Христа. Отступник получил от первосвященников шекели именно этого достоинства.

Кокс отшатнулся, но оценщик постарался успокоить его:

– Не пугайтесь. Мы можем только фантазировать, является ли данный шекель одним из тех тридцати сребреников или нет. Свидетельств-то мы не имеем.

Виссон, не выпуская монету из рук, еще раз глубоко вздохнул и добавил:

– Желаете продать?

– Монета не продается, – произнес опешивший Кокс, вырвал монету и сорвался с места.

– Если надумаете, вы знаете, где искать меня! – крикнул Виссон вслед.

В глубокой задумчивости пастор возвращался в родной приход. Самолюбие служителя было уязвлено до глубины души тем, что ему указали на его место. Всю дорогу Кокса мучил вопрос: каким образом шекель оказался в ящике? Кто его хозяин? Он не предполагал, что теперь делать с монетой. Тысяча фунтов – не малая сумма, и Кокс допускал возможность продать монету. С другой стороны клирик мог бы стать причастным к творению библейской истории, что тешило его эго. Кокс рассматривал появление шекеля как знак свыше. Очевидный факт того, что именно он стал избранным обладателем артефакта. Его воображение об избранности настолько буйно разыгралось, что он забыл слова оценщика касательно теоретической принадлежности сребреника тем тридцати. Между тем он не задавался вопросом, кто его избрал и для какой цели, Служитель уверовал, что находка, несомненно, повлияет на всю его дальнейшую жизнь в исключительно положительном смысле. Подойдя к стенам прихода, Кокс утвердился в мысли отправиться на аудиенцию к Епископу, чтобы испросить совета.

Глава 2

Проходя по двору, к пастору подбежал послушник и сообщил, что его третий час дожидается некий посетитель. Кокс не был в расположении кого-либо принимать и велел перенести встречу на завтра, но послушник передал слова незнакомца, что он отказывается покидать приход, пока Кокс не поговорит с ним. Мужчина ожидал пастора у входа в келью, переминаясь с ноги на ногу. Пастор исказил подобие улыбки и пригласил пройти внутрь.

– Я не задержу вас в столь поздний час, – начал посетитель, – имя мое Роджерс. Я нумизмат.

Кокс, хотевший ранее быстрее избавиться от нежеланного гостя, бросил на визитера пристальный взгляд. Овал его пухлого улыбающегося лица внушал Коксу доверие.

– Продолжайте, сын мой, – сказал заинтересованный служитель.

– Вчера утром я отоваривался на рыночной площади и увидел ящик для пожертвований. Я решил сделать небольшое подаяние. В отделении моего кошелька всегда хранится много мелочи и еще одна чрезвычайно драгоценная для меня монета, как денежный талисман для привлечения. Я извлек всю разменную монету, и по роковой ошибке опустил в прорезь вашего ящика вместе с той самой монеткой. Поймите меня правильно, преподобный, мне вовсе не жаль тех денег, что я оставил на благое дело, но любезно прошу вас вернуть мне одну – ту самую серебреную монету. Ремесленник на площади объяснил, где найти вас.

Пастор замялся, не понимая, каким образом реагировать. Затем он подошел к секретеру, отворил его, извлек мешочек с деньгами и передал его Роджерсу со словами, мол, если тот найдет монету, сможет ее забрать. Радостный Роджерс с благодарностью принял суму. Он выложил все монеты на стол и осмотрел каждую, но к его великому огорчению ничего не нашел.

– Я точно знаю, что сребреник находится у вас, – проскрипел сквозь стиснутые зубы Роджерс, переменив любезный тон на угрожающий. – Пока по-хорошему требую вернуть то, что безраздельно принадлежит мне. А иначе.

Тут Роджерс достал из внутреннего кармана пиджака пистолет и положил на стол возле груды мелочи. Пастор и предположить не мог подобного развития событий и изрядно испугался. Дрожащей рукой он шарил в глубоком кармане мантии, и когда нашел шекель, чуть не выронив, передал его угрожавшему вымогателю и в ужасе прикрыл рот. Роджерс жадно вцепился в монету, внимательно осмотрел ее, спрятал пистолет и произнес:

– Теперь я покину вас.

– Стойте, – внезапно прохрипел Кокс, его губы дрожали от страха, он прижался к двери, преграждая путь Роджерсу, – ответьте, ведь это действительно тот самый сребреник?

– А как вы думаете?

– Не может быть.

– Вот вы и ответили на свой вопрос.

– Доказательства?

– Я лично собирал эту сумму для Иуды, и знаю аверс каждого шекеля тех тридцати наизусть. По преступной неосторожности мир утратил их. Вот уже две тысячи лет я разыскиваю эти чародейственные монеты по всему свету, – незнакомец зловеще засмеялся и добавил, – каждый сребреник обладает разрушительной силой.

Кокс похолодел от страха, кровь поднималась и болезненно пульсировала в висках. Капли пота стекали по его лбу. Ноги подкосились, и он завалился на кушетку. Из последних сил служитель прошипел:

– Кто ты? Продай мне сребреник, – умолял он.

– Лучше тебе не знать. А что есть у тебя?