Избранные произведения. Том III

«Основной исходной точкой для литературы и искусства является любовь, любовь к человеку». Любовь действительно может служить исходной точкой, однако существует другая исходная точка, и притом основная. Любовь — это явление идеального порядка, это продукт объективной практики. Наш основной принцип состоит в том, чтобы отправляться не от идеального, а от объективной практики. Любовь к пролетариату возникла у наших работников литературы и искусства, вышедших из интеллигенции, в результате того, что условия общественной жизни заставили их почувствовать общность своей судьбы с судьбой пролетариата. Наша ненависть к японскому империализму является результатом того, что японский империализм нас угнетает. На свете не бывает беспричинной любви, как не бывает и беспричинной ненависти. Что же касается так называемой «любви к человеку», то с тех пор, как человечество разделилось на классы, на свете не было такой всеобъемлющей любви. Идею всеобъемлющей любви охотно проповедовали все господствующие классы прошлого; многие так называемые мудрецы также охотно проповедовали ее, но никто еще не осуществлял ее по-настоящему, ибо в классовом обществе она невозможна. Подлинная любовь к человеку возможна, но лишь после того, как во всем мире будут уничтожены классы. Классы раскалывают общество на антагонистические группы, и лишь после уничтожения классов появится любовь ко всему человечеству. В настоящее же время такой любви еще нет. Мы не можем любить врагов, не можем любить уродливые явления в обществе. Наша цель — уничтожить их. Это азбучная истина. Неужели среди наших работников литературы и искусства все еще имеются такие, которые не понимают этого?

«Во всех прежних произведениях литературы и искусства уделялось одинаковое место изображению как светлого, так и темного — того и другого поровну». В этом утверждении много путаного. Произведения литературы и искусства отнюдь не всегда отвечают этой характеристике. Многие мелкобуржуазные авторы не находили в жизни ничего светлого, в их произведениях содержалось только обличение темного, и подобные произведения получили название «обличительной литературы», а были даже такие, которые занимались исключительно пропагандой пессимизма, отвращения к жизни. В противоположность этому, литература СССР в период строительства социализма описывает главным образом светлое. Она показывает и недостатки в работе, рисует и отрицательные типы, но описание темного дается лишь для того, чтобы оттенить общую светлую картину, а вовсе не так, как здесь говорили, «того и другого поровну». Буржуазные деятели литературы и искусства периода реакции изображают революционные массы как головорезов, а самих себя как святых, то есть выдают светлое за темное и наоборот. Только подлинно революционные писатели и художники в силах правильно решить вопрос о том, что следует воспевать и что обличать. Обличать все темные силы, несущие вред народным массам, воспевать всякое революционное выступление народных масс — такова основная задача деятеля революционной литературы и искусства.

«Задачей литературы и искусства всегда было обличение». Это рассуждение, как и предыдущее, свидетельствует об отсутствии научных исторических знаний. Выше уже было сказано, что прежние произведения литературы и искусства вовсе не ограничивались только обличением. Для деятелей революционной литературы и искусства объектами обличения могут быть только агрессоры, эксплуататоры, угнетатели и та отвратительная печать, которую они накладывают на народ, но вовсе не сами широкие народные массы. Народные массы тоже не лишены недостатков, но эти недостатки должны преодолеваться путем развертывания критики и самокритики в народе, и такая критика и самокритика является одной из важнейших задач литературы и искусства. Однако это отнюдь нельзя назвать «обличением народа». В отношении народа речь может идти в основном только о его воспитании, о необходимости повышать его уровень. Только представители контрреволюционной литературы и искусства могут изображать народ «тупоумным от природы», а революционные массы — «деспотическими головорезами».