Читаем Избранные стихотворения полностью

Когда туман от ТимаДо Ладлоу стоял,Я в поле торопился —На солнечный овалУпряжку направлял.Где черный дрозд укрылсяВ листве от черных бед,Насвистывал я песню,И он свистел вослед —Был прост его ответ:«Приляг, веселый йомен!Что толку зря вставать?Друг тысячи рассветовВ конце ложится спать,И в этом благодать».Я пение услышал,Клюв желтый уследил,Схватил тяжелый каменьИ бросил что есть сил:Песню погасил.Но душа осталасьМелодией больна:Где над тропой росистойТумана пелена,Опять звучит она:«Приляг, веселый йомен!Ведь солнцу не свернуть,И путь, к труду ведущий,Принудит отдохнуть, —То будет лучший путь».

Перевод А. Белякова

viii

Прощайте, дом, амбар, родник!Прощай, Северн родной!Запомни, Теренс, этот миг —Я не вернусь домой.Пылает солнце на лугу:Кровь высохла — гляди!А Морис всё лежит в стогу:Мой нож — в его груди.В урочный час нас дома нет,Мать горевать должна:Двух сыновей увел рассвет,Останется одна.Вот грешная рука моя —Простимся в тишине;Впредь ни покоса, ни жнивьяМоим рукам и мне.Будь сильным, сохраняя стать,Взыскуя чистоты,До Ламмастайда доскакатьК закату должен ты.Стог будет ждать меня вдали,Овчарня помнить след,Тарелка пребывать в пылиИ прокисать обед.

Перевод А. Белякова

ix

Уныньем залил лунный светОвцу и всё, что мог,Хоть виселицы больше нетУ четырех дорог.Вот так же раньше свет луныОберегал овец{2},И неподвижно с вышиныНа них взирал мертвец.Мы в Шрусбери повисли в ряд,Был глух последний стон, —Здесь ночью поезда скорбятО тех, кто днем казнен.А тот, кто жив, не может спать,Судьбы постигнув зло:Он лучше многих мог бы стать,Да вот не повезло.И будет утренний финалЗатягивать нулиВкруг шеи, что Господь создалОтнюдь не для петли.Прервется жизнь одним рывком,И мертвый воспаритТак твердо, будто босикомНа лестнице стоит.Я буду караулить тьму,И колокол пробьетНаутро другу моемуПоследних восемь нот.Пусть спит от сущего вдалиРовесник тех парней,Которых овцы стереглиВ ночи минувших дней.

Перевод А. Белякова

x

Март

В зените — Солнца божество,И два предвестника егоЗасеребрились чистотойНа шерсти Овна золотой.Крик буревестника… И вотРазбит вещей привычный ход.Все звери взволновались вдругВступает мир в свой новый круг.Лишь только хлынул свет с небес —Искать нарциссы в дальний лесМальчишки двинулись гурьбой,И в полдень — принесут с собой.А вербы серебрятся, ждут —За ними девочки идут.Ломают ветки над прудом —И каждая приносит в дом.В домах, в полях — везде сейчасСердец желанья видит глаз.Мое — сбылось бы… Мне нужнаВ любви взаимность. Лишь она.

Перевод И. Поляковой-Севостьяновой

xii

Перейти на страницу:

Похожие книги

«Если», 2010 № 05
«Если», 2010 № 05

В НОМЕРЕ:Нэнси КРЕСС. ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕЭмпатия — самый благородный дар матушки-природы. Однако, когда он «поддельный», последствия могут быть самые неожиданные.Тим САЛЛИВАН. ПОД НЕСЧАСТЛИВОЙ ЗВЕЗДОЙ«На лицо ужасные», эти создания вызывают страх у главного героя, но бояться ему следует совсем другого…Карл ФРЕДЕРИК. ВСЕЛЕННАЯ ПО ТУ СТОРОНУ ЛЬДАНичто не порождает таких непримиримых споров и жестоких разногласий, как вопросы мироустройства.Дэвид МОУЛЗ. ПАДЕНИЕ ВОЛШЕБНОГО КОРОЛЕВСТВАКаких только «реализмов» не знало человечество — критический, социалистический, магический, — а теперь вот еще и «динамический» объявился.Джек СКИЛЛИНСТЕД. НЕПОДХОДЯЩИЙ КОМПАНЬОНЗдесь все формализованно, бесчеловечно и некому излить душу — разве что электронному анализатору мочи.Тони ДЭНИЕЛ. EX CATHEDRAБабочка с дедушкой давно принесены в жертву светлому будущему человечества. Но и этого мало справедливейшему Собору.Крейг ДЕЛЭНСИ. AMABIT SAPIENSМировые запасы нефти тают? Фантасты найдут выход.Джейсон СЭНФОРД. КОГДА НА ДЕРЕВЬЯХ РАСТУТ ШИПЫВ этом мире одна каста — неприкасаемые.А также:Рецензии, Видеорецензии, Курсор, Персоналии

Джек Скиллинстед , Журнал «Если» , Ненси Кресс , Нэнси Кресс , Тим Салливан , Тони Дэниел

Фантастика / Публицистика / Критика / Детективная фантастика / Космическая фантастика / Научная Фантастика
Разговоры об искусстве. (Не отнять)
Разговоры об искусстве. (Не отнять)

Александр Боровский – известный искусствовед, заведующий Отделом новейших течений Русского музея. А также – автор детских сказок. В книге «Не отнять» он выступает как мемуарист, бытописатель, насмешник. Книга написана в старинном, но всегда актуальном жанре «table-talk». Она включает житейские наблюдения и «суждения опыта», картинки нравов и «дней минувших анекдоты», семейные воспоминания и, как писал критик, «по-довлатовски смешные и трогательные» новеллы из жизни автора и его друзей. Естественно, большая часть книги посвящена портретам художников и оценкам явлений искусства. Разумеется, в снижающей, частной, непретенциозной интонации «разговоров запросто». Что-то списано с натуры, что-то расцвечено авторским воображением – недаром М. Пиотровский говорит о том, что «художники и искусство выходят у Боровского много интереснее, чем есть на самом деле». Одну из своих предыдущих книг, посвященную истории искусства прошлого века, автор назвал «незанудливым курсом». «Не отнять» – неожиданное, острое незанудливое свидетельство повседневной и интеллектуальной жизни целого поколения.

Александр Давидович Боровский

Критика / Прочее / Культура и искусство