Избранные тьмой

Инквизитор находил людей без рук и без ног, а иногда находил руки и ноги без людей. Некоторые трупы лежали обглоданные, с выеденными внутренностями, другие оказались растерзаны и разодраны когтями. Кто-то погиб от жутких переломов и ран – этих людей подбрасывали вверх, кидали в сторону, трепали и швыряли на землю и заборы. Выживших ни Фергюс, ни охотники не нашли. Все, кто не успел сбежать из поселения, погибли в неравной борьбе с чудовищами.

Огромные следы, формой напоминающие отпечатки куриных лап, усеивали все дороги в деревне и в лесу. Не было никакой загадки в том, кто именно напал на местных жителей: и спасшиеся очевидцы, и все следы указывали на живучих ящеров. Звери разгромили все поселение, оставив после себя лишь обломки и изуродованные тела. Анна Мельден, приехавшая сюда вместе с Фергюсом, сидела на поваленном дереве, уткнув голову в колени. Она не плакала – инквизитор проверял, – но была сама не своя оттого, что не могла уберечь собственное королевство. Фергюс считал, что лучшее утешение Анна найдет в уединении, потому оставил ее одну и вместе с охотниками обходил деревню. Они все-таки надеялись отыскать выживших.

Инквизитор вспомнил, как и на его родную Эфлею однажды напало чудовище. Жители назвали его Зверем. Тогда ящер навел в деревнях беспорядок, напугал крестьян, объел скот. Но он не зверствовал. В Эфлее Зверь искал себе пищу, а после, вдоволь поживившись, вернулся в дакхаарские леса. Здесь все было по-другому. Здесь присутствовали ярость, ненависть, желание крушить. Здешнего ящера вел не голод. Или не только он.

Один из спасшихся жителей, который и сообщил в замок Фелл о случившемся, теперь ходил по пятам за охотниками, опасливо посматривая в сторону леса. Он боялся, что ящеры вернутся, и хотел забрать из разрушенного дома вещи.

– Почему оно пришло? В лесах уже недостает пищи? – спрашивал несчастный. Он потерял отца и мать, стариков, которым не хватило сил бежать от монстров. Их тела лежали около крыльца.

– В лесах еще полно дичи, – возразил охотник.

Фергюс решил вмешаться. Ему показалось, он знает ответ:

– Ящеры пришли не за едой. Иначе они не стали бы уходить, оставив здесь столько пищи. Напомните мне, – он обратился к одному из охотников, – где вы поймали того звереныша, которого привозили мне в замок?

– В здешней округе.

– А ваши люди, – теперь он обращался к крестьянину, – в лесах не натыкались на маленького ящера и не пытались его убить?

– Возможно. Да. Я слышал что-то подобное. Что в лесах водится ящер, совсем не такой страшный и опасный, как те, о которых предупреждала Ее Величество. – Голос жителя становился тише с каждым словом.

– Вот вам и ответ, – провозгласил Фергюс. – Ящеры пришли защитить свое дитя. Они решили, что зверенышу грозит опасность. Твари.

Он плюнул на землю, где косой тропинкой пробежал след маленького ящера. Детеныш опасен не меньше, чем его родители. Они защищают свое исчадие, вступаются за него, а само оно, толком еще не выросшее и не научившееся охотиться, нападало на людей. Фергюс видел углубления от крохотных, но острых зубов на мертвых телах. Один крестьянин в неестественной позе согнулся на земле, а на его лице от глаза до рта виднелась острая впадина. Ее будто проделали гнутым кинжалом: воткнули, прорезали и вытащили обратно. Глаз мужчины лопнул, а кожа вокруг покраснела. Этот несчастный, как подтвердили охотники, оказался добычей детеныша. Рядом с мужчиной валялось распотрошенное тело с конечностями, которые висели на кусках кожи и сухожилий, словно на нитках. Судя по всему, жертва взрослого ящера.

Мертвых собрали и отнесли к кладбищу. Тех, чьи имена были известны благодаря родственникам, которые не побоялись вернуться в поселение, уже начали закапывать. Остальных Фергюс приказал опознать и только после этого похоронить. Когда трупы погружали в свежие ямы и покрывали плотным слоем земли, старик не мог не представлять себя на их месте. Он осознавал, что совершенно не боится смерти. Ее бледный лик виделся ему всякий раз, когда инквизитор с отвращением смотрел на себя в зеркало. Морщины множились, тело иссыхало, и старость окутывала его. Фергюс знал, что смерть скоро придет к нему, и ожидал ее так, как любой другой человек ожидает, например, ужин – со знанием того, что это привычное дело.

Фергюс не боялся оказаться в могиле. Куда больше его пугало, что в землю могут закопать Димира, Маргарет или Никоса. За них он переживал куда больше, чем за себя, и ради них искал способ избавиться от чудовищ. Инквизитор отгонял от себя мерзкие образы того, как ящеры пожирают дорогих ему людей или как последние из Таяльди, трясясь от страха, навсегда покидают родной континент, чтобы спастись от гибели. Все то, чем раньше занимался Фергюс, теряло для него смысл. Война с Калледионом, повстанцы, преступники – все это отступало под натиском бессмертных монстров. Инквизитор знал единственное средство против чудовищ – Ритуал, но он слишком сильно сомневался в колдовстве, чтобы к нему прибегнуть. И все же тропы избегания в конце концов сходились в единую дорогу, ведущую к обряду.